Кроме спора из-за тезиса и из-за доказательства, есть разные другие виды спора, различаемые с разных других точек зрения.

Бывает спор сосредоточенный и бесформенный.

Сосредоточенный спор — когда спорящие все время имеют в виду спорный тезис, и все, что они говорят или при­водят в доказательство, служит для опровержения или за­щиты этого тезиса. Одним словом, спор вертится около одно­го центра, одного средоточия, не отходя от него в стороны.

Бесформенный же спор не имеет такого средоточия. Начался он из-за какого-нибудь одного тезиса. При обмене возражениями схватились за какой-нибудь довод или част­ную мысль и стали спорить уже за нее, позабыв о первом тезисе. Потом перешли к третьей мысли, к четвертой, ниг­де не завершая спора, а обращая его в ряд отдельных схва­ток. К концу спора спрашивают: «С чего же мы, собствен­но, начали спор?» — и не всегда могут вспомнить это. Такой спор можно назвать бесформенным. Это самый низший из подобных видов спора.

Наибольшее значение при решении какого-нибудь воп­роса имеют, конечно, сосредоточенные споры. Они, в свою очередь, могут вестись беспорядочно или в известном порядке, по известному плану.

Бесформенный же спор всегда беспорядочен.

Можно вести спор вдвоем, один на один. Это будет простой, одиночный спор. Но часто спор ведется между несколькими лицами, из которых каждое вступает в спор или со стороны защиты тезиса, или со стороны нападения. Это будет сложный спор.

Сложный спор вести в порядке и правильно труднее, чем простой спор. Между тем сложный спор может иметь огромное, исключительное значение, особенно в тех случа­ях, где посредством спора думают приблизиться к истине. В нем предоставляется возможность выслушать и взвесить все или многие доводы в пользу тезиса или против него и лучше оценить их сравнительную силу.

Вести сложный спор организованно трудно, и чем боль­ше участников в нем, тем чаще всего труднее. Спор со многими участниками может сам собою «наладиться» — осо­бенно устный спор — лишь в тех случаях, когда все учас­тники его обладают хорошей дисциплиной ума, способнос­тью ухватывать сущность спора и пониманием его задач.

В остальных случаях необходим руководитель споров. Одной из самых трудно преодолимых преград к хорошему ведению спора является обычное у людей неумение слу­шать другого человека.

И простой, и сложный спор могут происходить при слушателях и без них. Иногда это различие имеет огром­ное, решающее влияние не только на характер спора, но и на исход его.

В споре при слушателях, если мы, конечно, заботимся об их мнении, приходится применяться не только к про­тивнику, но и к слушателям. В таких случаях один только шаг до особого типа спора — для слушателей. Этот тип споров встречается очень часто, особенно в общественной жизни. Суть его не в поиске истины, не в попытке убедить друг друга, а исключительно в том, чтобы убедить слуша­телей или произвести на них впечатление.

Прежде всего, надо помнить, что большинство людей очень плохо умеют слушать, особенно если речь не заде­вает их насущных, наиболее живых и реальных интересов. Часто можно заметить, что даже противник в споре вас не слушает: взор его рассеянно блуждает или видно, что он думает «о своем». Но это не значит, что он не будет вам возражать. Он выхватит из ваших слов какую-нибудь случайно задевшую его мысль, которую одну только, мо­жет быть, и слышал, и пойдет в нападение.

Бывает, что человек старается внимательно слушать, но это еще не значит, что он «слышит», т. е. понимает сущность того, что вы говорите. Если дело не касается предмета, который он знает как «дважды два четыре» и при этом не заинтересован живейшим образом в теме разгово­ра, то может совершенно не уловить сущности даже очень короткой реплики.

Из-за «неумения слушать» друг друга многие споры об­ращаются в нечто невообразимое, нелепое, в какой-то ужа­сающий сумбур. Что касается простого слушателя, не уча­ствующего в споре, его положение обычно еще хуже. Ис­ключая знатоков данного вопроса, живо заинтересованных спором, большинство часто поистине остается в стороне. Среди этого большинства можно выделить два главных типа слушателей. Одни явились с предвзятым мнением, опреде­ленными симпатиями или антипатиями. Другие — не имеют никакого мнения по данному вопросу.

Первые будут поддерживать «своего», ему сочувство­вать, ловить его мысли — какие в силах уловить — и не слушать или явно пристрастно слушать его противника.

Вторые будут судить о ходе спора главным образом по внешним признакам: по авторитету, по уверенному тону одного, по робости возражений другого, по отношению к спору знатоков предмета и т. д., и т. п. И у первых и у вторых мысль работает очень мало. Эта пассивность мышле­ния у большинства слушателей устного спора наблюдается всюду, от митинговых споров до споров в ученых обществах.

Различия спора

Чрезвычайно важны различия споров, зависящие от различия целей, которые ставят себе оппоненты, от разли­чия мотивов, по которым вступают в спор.

Рассматривая споры по их целям, можно выделить пять наиболее важных типов спора.

Каждый из этих типов имеет свои особенности по отно­шению:

а)  к выбору тезиса и доводов;

б)  к желательности того или иного оппонента;

в)  к допущению или недопущению сомнительных при­емов спора.

Спор может служить средством для выяснения исти­ны, для проверки какой-либо мысли, для испытания обо­снованности ее.

Спор для выяснения истины в смешанных формах встречается довольно часто. Начинают спорить, чтобы по­слушать, что можно сказать против такой-то мысли или в ее пользу. Но в чистом виде он редко выдерживается до конца. Обычно в пылу спора забывают о его цели, и каж­дый начинает отстаивать свою точку зрения, не слыша воз­ражений. При этом иногда люди горячатся до того, что со­здается впечатление, что они самые пламенные и фана­тичные приверженцы идеи.

В чистом виде этот тип спора встречается редко, толь­ко между очень интеллигентными и спокойными людьми. Если сойдутся два таких человека, для которых их мысль не кажется совершенной истиной и оба они смотрят на спор как на средство проверки, то спор иногда приобретает осо­бый характер. Он доставляет, кроме несомненной пользы, истинное наслаждение и удовлетворение. Тут и расшире­ние кругозора на данный предмет, и сознание, что выясне­ние истины продвинулось вперед, и тонкое спокойное воз­буждение умственной борьбы, и какое-то особое, интел­лектуальное эстетическое наслаждение. Такой спор есть по существу совместное исследование истины.

Проверочные споры, особенно смешанные, применяются нередко авторами-учеными, которые, прежде чем опубли­ковать пришедшую им в голову мысль, считают нужным проверить ее сначала в устном обмене мнениями. Это вполне целесообразный прием. Такие споры обычно имеют харак­тер сложных.

Спор может иметь задачей не проверку истины (исти­на уже нам известна), а убеждение в ней оппонента. Тако­го рода спор является уже сравнительно низшею формой спора.

В нем в свою очередь, можно различить два наиболее важных оттенка, разные по ценности:

а)  спорящий может убеждать оппонента в чем-либо, в чем сам глубоко убежден;

б)  спорящий может убеждать вовсе не потому, что сам уверен в истине того, что защищает, а потому, что «так нужно», «так полезно» для какой-нибудь цели. Иногда это цель хорошая, иногда глубоко эгоистическая, но, во вся­ком случае «посторонняя».

Каков бы ни был оттенок спора для убеждения, он всегда отличается от чистого спора первого типа. Прежде всего, разумный человек принимается спорить здесь лишь тогда, когда тезис таков, что в нем можно убедить оппонента. Иначе — не стоит и время тратить. Тут интересен для убеждающего не тезис, а оппонент: примет ли он этот тезис или нет.

Более низкий уровень спора, когда целью его является не исследование, не убеждение, а просто победа. И тут бывают различные виды искателей победы. Одни ищут по­бед потому, что им дороги лавры в словесных битвах, дру­гие — потому, что им надо победить в споре. «Победите­лей не судят». Лишь бы победа была поэффектнее. Кстати, только в подобных спорах часто необходим и такой прием, как «оставить за собой последнее слово».

Кто истинный любитель словесных битв, тот ищет дос­тойных противников. Человек, который должен побеждать по должности, по обязанности, чаще всего отдыхает душою и исполняется веселой бодрости при встрече с оппонентом слабым, всячески ускользая от чести встретиться с сильным противником. С доводами в этом споре обычно еще менее це­ремонятся, и разбирать «тонкости» его не считают нужным: не все ли равно, чем воздействовать на оппонента — по всем правилам или без них. Споры этого типа ведутся чаще всего перед слушателями.

Само собой разумеется также, что в обоих последних ти­пах спора — и в спорах для убеждения, и в споре для побе­ды — спорщики часто пользуются не столько логикой, дово­дами рассудка, сколько средствами ораторской убедительнос­ти: внушительностью тона, острыми словами, красотой выра­жений и т. п. бесчисленными средствами ораторского искусства.

Спор ради спора — своего рода искусство ради искус­ства. Есть любители играть в карты, есть любители спора, самого процесса спора. Они не стремятся определенно и сознательно к тому, чтобы непременно победить, хотя, конечно, надеются на это. Такой оппонент не разбирает, из- за чего можно спорить, из-за чего не стоит. Он готов спо­рить за все и со всяким, и чем парадоксальнее, чем труд­нее отстаиваемая мысль, тем она иногда для него привле­кательнее. Для иных вообще не существует парадокса, ко­торый они не взялись бы защищать. При этом они стано­вятся часто в самые рискованные положения в споре.

Редко встречается в чистом виде спор-игра, спор-уп­ражнение. Сущность этого типа выражена в его названии