Поговорим о проблемах деловых отношений, возникающих по причине гендерных отличий и гендерного неравенства.

История человечества на протяжении большей её части демонстрирует нам значительное неравенство мужчин и женщин. Уделом женщины всегда был дом и дети, она полностью зависела от мужчины и не была самостоятельным существом. Но в ХХ веке женщина стремительно вышла за рамки частной семейной среды, органично вписавшись в трудовую и общественную жизнь. Приобретенные ею автономия и некоторая независимость повлияли на сущность отношений мужчина-женщина в обществе. Современные женщины формально получили равные с мужчинами права. Общество юридически оформило и узаконило это равенство и всячески стремится закрепить и развить его. Постепенно исчезает главная причина, которая держала женщину в подчинении у мужчины, — экономическая зависимость. Зачастую современная женщина зарабатывает столько же, а то и больше, чем мужчина; муж больше не является основным кормильцем, в этом плане вклад обоих супругов одинаков. И все же, структура современного общества до сих пор весьма патриархальная: высокооплачиваемой и престижной работой, как правило, занимаются мужчины. Статистика свидетельствует, что за одинаковую с мужчиной работу женщина получает меньше, причем не только в России, но и в большинстве других стран мира. В то же время домашним хозяйством занимается, как правило, женщина, что означает двойную для нее нагрузку. Хотя такое положение дел явно несправедливо, многие привыкли к этому, и совершенно не хотят его менять. Сексизм — идеология, признающая превосходство мужчин над женщинами — так глубоко укоренен в культуре и сознании, что его никто и не замечает, в том числе, и сама женщина.

Повсеместное распространение демократии поставило на повестку дня вопрос о равенстве полов или гендерной симметрии — состоянии, при котором принцип равных прав и возможностей для женщин и мужчин, в том числе в сфере производства и управления, начал осуществляться на практике. Трудовой кодекс РФ не содержит дискриминационных по признаку пола правовых норм (статья 3 «Запрещение дискриминации в сфере труда»). Следовательно, де-юре (юридически) права мужчин и женщин как в обществе в целом, так и в сфере общественного труда равны, а гендерные неравенства, возникающие де-факто (фактически), являются результатом дискриминационных практик в сфере трудовых отношений.

В современном мире продолжают сохраняться прочные позиции гендерного разделения труда, под которым будем понимать распределение занятий между женщинами и мужчинами, базирующееся на традициях и обычаях, формально или неформально закрепленных в практике и сознании людей. Гендерное разделение труда сохраняет за собой прочные позиции: во всем мире каждая отрасль характеризуется доминированием либо женщин, либо мужчин. Редко где можно встретить равное участие представителей обоих полов. Даже в высокой степени урбанизированных странах существуют сугубо мужские и сугубо женские профессии (например, женщины превалируют в составе младшего медицинского персонала, воспитателей детских садов и др.). Устойчивая тенденция трудоустройства мужчин и женщин по строго определенным профессиям, отраслям и должностным позициям называется в научной литературе гендерной профессиональной сегрегацией (или профессиональной сегрегацией по признаку пола). Именно она способствует, в частности, замыканию женщин в низкооплачиваемых профессиях и отраслях.

Различают две составляющие профессиональной сегрегации: горизонтальную и вертикальную. Под горизонтальной профессиональной сегрегацией понимают неравномерное распределение мужчин и женщин по отраслям экономики и профессиям; под вертикальной — неравномерное распределение по должностной иерархии. Максимально высокий уровень горизонтальной сегрегации соответствует ситуации, когда отрасли и профессии строго подразделяются на «мужские» и «женские».

Дискриминация по полу на рынке труда широко известна как за рубежом, так и в нашей стране. Различают несколько видов дискриминации: 1) в оплате труда, 2) при найме на работу, 3) при сокращении, 4) при продвижении в должности, 5) в повышении квалификации.

Например, в повседневной жизни мы часто видим объявления, где на работу приглашаются работники определенного пола. Во всех случаях, кроме оговоренных трудовым законодательством, подобные объявления следует расценивать как гендерную дискриминацию. Такой вид дискриминации принято называть «дискриминацией на уровне предпочтений». Практика показывает, что чаще всего работодатели (а они, как правило, представлены мужчинами) предпочитают нанимать на работу мужчин, испытывая предубеждение против женщин-работниц. Их аргументы в пользу мужчин: у мужчин выше производительность труда; они менее конфликтны; женская рабочая сила повышает издержки производства («женщины стоят дороже», т.к. имеют некоторые льготы). Но результаты многих социологических исследований опровергают подобное мнение. Часто неравное отношение к мужчинам и женщинам со стороны работодателей основано не на их реальных индивидуальных качествах как работников, а скорее на предрассудках и гендерных стереотипах. Такую модель дискриминации принято называть «статистической».

Вместе с тем, на ряд конкретных должностей в структуре предприятий нередко предпочитают брать женщин, но не из-за уверенности в их высоком профессионализме, а из-за того, что женщины более уступчивы в отношении условий и оплаты труда. Т.е. их предпочтения основаны на возможности осуществлять в отношении женщин дискриминационную практику, занижая заработную плату и предоставляя худшие условий труда.

Вертикальная сегрегация отражает различия в должностном положении мужчин и женщин. В большинстве случаев, говоря о вертикальной сегрегации, имеют в виду низкую доступность для женщин престижных профессий и должностей в сфере бизнеса и управления, связанных с ответственностью и принятием решений. Для России сегодня характерно низкое представительство женщин на уровне принятия решений как в государственном, так и в негосударственном секторах занятости. Среди высших государственных служащих женщины составляют всего 5,7%, тогда как в категории старших служащих их насчитывается практически половина — 49,9%, а в категории младших — свыше 80%. Аналогичным образом выглядит гендерная «пирамида власти» и в негосударственном секторе. В целом тенденции в сфере должностной структуры занятости женщин таковы: чем выше должностная ступень, тем ниже доля женщин в общем числе занятых на ней. Для описания подобных явлений нередко используется термин «стеклянный потолок», введенный в начале 1980-х годов и отражающий тот факт, что, несмотря на формально равные возможности для обоих полов, существует множество неформальных, «невидимых» барьеров, препятствующих продвижению женщин по ступеням должностной иерархии.

Сегодня природа и характер «стеклянного потолка» изменились: в большинстве случаев современные женщины, хотя и не устраняются открыто от занятия руководящих должностей, но получают в компаниях посты, имеющие лишь видимость власти и престижа. В связи с этим в 90-е годы появляется термин «стеклянные стены», который означает гендерную предвзятость, ограничивающую сферу деятельности женщин, хотя они все же становятся ответственными руководителями, но стратегически не столь значимыми. Препятствия, не позволяющие женщинам занимать ответственные посты, зачастую бывают неявными и поэтому им трудно противостоять как официально, так и неофициально. Очевидно, что современные мужчины имеют гораздо больше возможностей формировать свою трудовую карьеру, чем женщины, у которых она по-прежнему определяется вынужденными факторами, в том числе не связанными напрямую со структурой рынка труда. И, тем не менее, женщины продолжают наступать в сфере занятости, к тому же подчас в самых интеллектуальных и престижных ее секторах и, прежде всего, в управлении и предпринимательстве.