Эмоциональность речи выступает важным критерием культуры речевой деятельности, средством вербального воздействия. Суггестивная функция слова определяется та­кой характеристикой, как повелительность. Носителями ее являются ритм, темп и громкость речи, а также использо­вание модальных глаголов. (Модальность — грамматиче­ская категория, обозначающая отношение содержания пред­ложения к действительности и выражающаяся словами на­клонения глагола (должен, обязан, следует), интонацией, вводными словами).

Сознательная регуляция говорящим этих показателей речи существенно сказывается на результативности воз­действия слова. Благодаря выразительности речи привле­кается и фиксируется внимание слушателя к сказанному.

Выразительная речь способна в потоке информации «удержаться на плаву». Кроме того, выразительные ком­поненты внутри сообщения выделяют в нем главное и тем самым облегчают восприятие всего сказанного.

Выражение: «Он беден как церковная крыса» имеет боль­ше шансов обратить на себя внимание, чем фраза: «У него нет денег». Это то, что привлекает внимание вообще.

Но самое главное — привлечь внимание к нужным ком­понентам содержания, правильно структурировать текст. Так, письменный текст, поделенный на абзацы, снабженный заго­ловком и содержащий выделенные определенным шрифтом ключевые слова, выразительнее текста, представляющего собой сплошную «простыню» нерасчлененной информации.

В слове закреплено не только понятие, но и чувства, настроения, желания, переживания. Образная выразитель­ность, особенно перифраза и аналогия, являются «сред­ством поднятия темы», «путем восхождения на эмоциональ­ные высоты».

С помощью эмоциональных средств можно возвысить стиль публичной речи, придать ей торжественность и ве­личавость. Удачная форма с соответствующим содержани­ем воздействует на слушателей комплексно, многофактор­но, всесторонне.

«Содержательная речь, но не красивая внешне, — от­мечал Тацит, — это как неотделанное строение, где стены крепки и прочны, но недостаточно выполированы и блес­тят». Успех устного выступления состоит в «мгновенном действии», в «производстве эффекта на слушателей».

Эмоциональную выразительность устной речи можно придать через многократное повторение одних и тех же образно-художественных слов. Смысл от этого не меняет­ся, однако все зависит от интонации говорящего.

Через интонацию говорящим передается оценочная ха­рактеристика содержания и текста. Симметрическое пост­роение параллельных смысловых единиц в тексте создает эстетически значимый определенный словесный орнамент, который повышает эмоциональную силу данного сочетания слов.

В русском языке выделяют три типа логической инто­нации: сообщения, вопроса, побуждения. При этом уста­новлено, что простую интонацию вопроса и ответа, т. е. интонацию сообщения, мы определяем на слух не по ко­нечному движению тона всей фразы, а по движению тона с учетом темпа и интенсивности в слове, независимо от его лексического значения.

Мелодика в слове, выражающем логический предикат вопроса, произносимого с простой интонацией, характери­зуется резким восходящим тоном на ударном слоге по срав­нению с тоном предыдущего ударного слога или исходно взятого уровня высоты тона, если слово, выражающее пре­дикат, находится в начале фразы. (Предикат — предмет мысли, мыслимое содержание, являющееся основой соот­несения высказываемого с действительностью и получаю­щее языковое выражение в форме сказуемого.)

Наряду с логическим ударением и порядком слов в рус­ском языке в целях выделения логического предиката пользу­ются также различными служебными словами:

• усилительная частица «же» (в постпозиции к тому чле­ну предложения, который выступает в функции логическо­го предиката): «Декан определил же задание»; «Декан же определил задание»;
• определительная частица «именно» (выступает в пре­позиции): «Именно декан определил задание»;
• при образовании сослагательного наклонения глагола посредством сочетания формы прошедшего времени с час­тицей «бы» она способна присоединиться не только к гла­голу, но и к любому другому слову в предложении: «Декан вчера определил бы задание»; «Декан вчера бы определил задание»; «Декан определил бы задание вчера».

Перемещение частицы «бы» в приведенных примерах также связано с изменением логической структуры мысли. Она служит средством выделения логического предиката, который выражается разными членами предложения;

• в предложениях с иной модальностью, чем простая достоверность, логический предикат выделяется наряду с логическим ударением также посредством модальных слов типа «конечно», «вероятно», «может быть»;
• в вопросительных предложениях русского языка в ка­честве средства выявления логического предиката исполь­зуется вопросительная частица «ли (ль)», которая ставится после того слова, на которое падает логическое ударение и сила вопроса.

При перемещении логического ударения форма пред­ложения не меняется, но зато меняется (и, как правило, значительно) эмоциональный смысл и содержание.

Эмоциональность речи является важным критерием речевой компетентности с точки зрения вербального воз­действия. Например, носителями повелительности являются ритм, темп и громкость речи, а также использование мо­дальных глаголов.

В любом языке имеются эмотивные знаки, с помощью которых вербализуются, т. е. отражаются и выражаются, эмоциональное отношение человека к миру. Установлено, что преднамеренное обращение к эмотивам в речи может вызывать в психике говорящего то эмоциональное состоя­ние, знаками которого являются эмотивы. Примером тако­го эмоционального сдвига в психике индивида служит слу­чай, когда человек гневными словами может сам себя «рас­палить» до потери контроля над своими поступками. Таким образом, само значение слова может регулировать или са- морегулировать эмоциональное состояние и поведение ин­дивида. Этим объясняется магия слова и его прагматика.

В своей повседневной служебной речевой практике спе­циалисту приходится пользоваться побудительной интона­цией.

Основная коммуникативная целеустановка приказных и директивных текстов — убеждение аудитории в истиннос­ти избранной оратором позиции, а также в необходимости предпринять действия в соответствии с излагаемой авто­ром программой. Эта целеустановка определяет использо­вание тех приемов и средств, которые позволяют оратору достичь максимальной результативности выступления, обес­печив поддержку и расположение аудитории.

Решение данной задачи может осуществляться на раз­личных уровнях организации текста, в том числе и на эмо­циональном уровне.

Для практики устного выступления принципиальное значение имеет установление важнейших языковых ситуа­ций, в которых возникает эмоциональный фактор. Слово имеет эстетическую окраску («лошадь — лошаденка»), оно может быть изящным и тяжеловесным, своей звуковой сто­роной воздействовать на людей.

Самым идеальным для оратора была бы возможность вызывать движения души соответственно произносимым словам. В том случае, когда речь произносится только один раз, так и происходит, но как быть с академическими лек­циями или инструктажами милицейских нарядов, патру­лей, когда одно и то же приходится повторять по несколько раз в день. Вот здесь и следует применить те эмоциональ­ные краски, которыми разнообразят свои образы актеры.

О роли эмоциональной интонации писал известный пе­дагог А. С. Макаренко: «Я сделался настоящим мастером только тогда, когда научился говорить «иди сюда» с пятнад­цатью-двадцатью оттенками, когда научился двадцати ню­ансам в постановке лица, фигуры, голоса. И тогда я не бо­ялся, что кто-то ко мне не подойдет или не почувствует того, что нужно».

Цицерон писал, что, искусственно раскрашивая речь, можно выразить соответствующее отношение к произно­симому и тем самым вызвать аналогичные чувства у слу­шающих:

• гнев выражается голосом резким, возбужденным, по­рывистым;
• тоска и уныние — голосом жалостным, отчаянным, прерывистым, слезным;
• страх — голосом подавленным, растерянным, уны­лым;
• решимость — голосом напряженным, твердым, гроз­ным, выражающим стремительность и суровость;
• радость — голосом открытым, мягким, нежным, весе­лым, непринужденным;
• подавленность — голосом с оттенком мрачной жестко­сти, сдавленным и приглушенным.

Особая форма эмоциональной выразительности речи — крик. Он — инстинктивен, а значит, в нем теряются под­линно человеческие качества. Крик ошеломляет, пугает, отучает мыслить. Им можно запугать, заставить делать не думая. Он подавляет и внутреннюю энергию.

Люди, на которых кричат, теряют способность воспри­нимать иную интонацию. Один раз закричав и заставив та­ким образом подчиниться, уже не стоит рассчитывать на успех, разговаривая нормальным голосом, пытаясь пере­дать оттенки чувств через речь.

Крик воспринимается как нападение или защита. И то и другое вызывает реакцию активного протеста и неприятия со стороны окружающих. Крик возникает как реакция на не­внимание, но заставить слушать можно не криком, а мыслью.

Говорящий переходит на крик в случае отсутствия ар­гументов. Особенно опасен крик в учебном заведении. Он таким образом множится по закону геометрической про­грессии. Многие полагают, что крик в присутствии студен­тов помогает сформировать общественное мнение, но это напрасные надежды. Человек, на которого обрушилась ла­вина крика, вызывает у товарищей только сочувствие.

В управлении собственным речевым поведением извес­тную роль играют объективные и субъективно-значимые эмоциогенные ситуации. Например, отрицательный («холод­ный») отклик аудитории, большее или меньшее количе­ство слушающих, неопределенная угроза, изоляция и др. Эти ситуации, вызывая у говорящего беспокойство и тре­вогу, изменяют функционирование произвольной эмоцио­нальной регуляции речевого поведения, что проявляется в ряде показателей. В речи увеличивается количество пауз обдумывания, в том числе заполненных, незаполненных и поисковых.

В сложных ситуациях по-разному проявляется связь между эмоциональными явлениями и управлением собствен­ной речемыслительной деятельностью.

Можно утверждать, что форма произвольной эмоцио­нальной регуляции играет решающую роль в условиях, за­ведомо не допускающих внешнеречевой выраженности не­уверенности самого говорящего, его самокоррекции, по­второв, тем более ошибок.

К таким ситуациям относятся работа дикторов радио и телевидения, связистов, диспетчерская служба, педагоги­ческая, лекторская деятельность, где особенно большое зна­чение имеют знание исходного текста и использование жес­тко регламентированного кода языковых обозначений. В этих случаях некогда обдумывать допустимые варианты употреб­ляемых эмоциональных интонаций, а тем более слов и фраз.

В речевой деятельности эмоции людей проявляются по- разному. Одним свойственна преувеличенная громкость и навязчивая расположенность, другим — холодность и под­черкнутая учтивость.

Эмоциональность речи фиксируется:

• во-первых, в соотношении используемых речевых средств (интонационных, словарных, структурных) и общего объема текстов, их композиционного построения, образно­сти и метафоричности;
• во-вторых, она проявляется в содержательной сто­роне текстов, определяя их эмоциональную модальность, а также типические для индивида модальности целостного речевого поведения.

Интересны наблюдения за студентом, излагающим ма­териал в обычных условиях семинара, а также в ходе эк­замена. В студенческой аудитории говорящий свободно из­лагает материал, пользуясь всем лексическим запасом, рас­крашивая речь тропами и фигурами, — речь «льется» сво­бодно и непринужденно. В ходе экзамена студент чувствует себя менее комфортно, снижается количество употребля­емых слов, отмечается увеличение числа коротких слов и глаголов по сравнению с числом прилагательных и наре­чий, увеличивается количество слов, обозначающих неуве­ренность: «по-видимому», «может быть», «вероятно». Воз­никают повторы отдельного слова или нескольких стоящих рядом. Растет число слов, выражающих оценку объектов, событий (так называемая семантическая безысключитель- ность с использованием слов: «никакой», «всегда», «совсем», выступающая характерным признаком эмоционально-окра­шенной речи). Удлиняются паузы обдумывания, допускают­ся самоперебивы с целью исправить уже сказанное, что портит общее впечатление об ответе.

В аналогичной ситуации оказывается и руководитель, инструктирующий подчиненных в присутствии своего на­чальника. Доминация контроля, как правило, отрицатель­но сказывается на качестве речи.

В состоянии повышенной отрицательной эмоциональ­ности в речи снижается количество выдвигаемых тезисов и суждений, уменьшается объем активного лексикона. Мыс­ли начинают «топтаться» вокруг одних и тех же слов, по­вышается количество аргументов на один и тот же тезис.

Слова не успевают за мыслями, увеличивается количество жестов, указывающих на объем и направление.

Тезис и суждение объединяются, причина не выделя­ется, а следствие выдается за результат. В такой класси­ческой «эмоциогенной ситуации» оратор подменяет свое речевое сообщение (типа критического резюме) фрагмен­тами чужого текста, цитированием, штампами.

В противоположность жесткой регламентации кода язы­ковых обозначений, в условиях интервью, научной дискус­сии, операторского репортажа, где нет строгих ограниче­ний, где отсутствует строгий отбор лексических или син­таксических средств, более четко обнаруживает себя не­произвольная форма эмоциональной регуляции. В речи по­являются метафоры, интересные ассоциативные сравнения, опускаются слова-заместители. Такая эмоциональная окра­шенность текстов оказывает сильное влияние на создание благоприятного психологического климата, на достижение целевой установки.

Учет эмоциональных особенностей речи имеет большое значение для решения задач вербального общения челове­ка. В речи, выступающей основным регулятором общения, воздействия и коррекции выполнения практической деятель­ности, отчетливо выявляются весь культурный облик лич­ности и ее эмоциональные отношения к действительности.

Эмоциональность речи достигается динамичностью выс­казывания за счет употребления в ней глаголов.

Замечено, что в речи мужчин глаголы встречаются го­раздо реже, чем в речи женщин. Наблюдения подтвержда­ют большую частотность употребления мужчинами имен существительных, специальных терминов, местоимений, частиц и заполнителей пауз.

Задачу динамичного развертывания текста помогают осуществить глаголы, выражающие эмоциональное состо­яние и образующие многообразные синтаксические конст­рукции. Существует прямая зависимость синтаксических свойств глагола от его семантических характеристик.

Выделяются глаголы: «увлечения», «удивления», «люб­ви и ненависти», «преклонения и самоуничижения», «стра­ха», «беспокойства», «заботы, волнений и печали», и т. п. Эти глаголы как нельзя лучше передают эмоциональное состояние людей в различных психологических ситуациях. В результате анализа писем, характеристик, рапортов, листов-исследований удалось выделить до двадцати наибо­лее употребляемых глаголов эмоционального состояния.

Наибольшие трудности говорящий испытывает при не­обходимости выбора одного из двух глаголов, относящихся по признаку «переходность — непереходность».

Предложения с такими глаголами образуют синоними­ческий ряд предложений, состоящий из четырех членов:

1. Ситуация беспокоила меня своей неизвестностью.
2. Неизвестность ситуации беспокоила меня.
3. Я был обеспокоен неизвестностью ситуации.
4. Я беспокоился неизвестностью ситуации.

Эти выражения обусловлены свойствами человеческой психики. Она устроена так, что люди склонны искать ис­точник своих эмоций не столько в объективной ситуации, сколько в других людях.

Наряду с логикой, определяющей законы правильного развития мысли, в языке отражается житейская логика, ус­танавливающая стереотип человеческого поведения. Такая двойственность природы психических состояний, их ориента­ция то на события, то на лицо — причину этих событий определенным образом отражается и на грамматике чувств.

Семантическая двойственность глагола оборачивается его синтаксической двойственностью, что проявляется в возможности совмещения в одной конструкции имени лица и названия события.

Конструкция первого типа: «Ситуация беспокоила меня своей неизвестностью» стилистически нейтральна и не пред­ставляет трудностей. Более сложными оказываются пред­ложения второго типа — с подлежащим — событийным именем со значением причины: «Неизвестность ситуации беспокоила меня».

Большую группу в русском языке составляют глаголы со значением количественных и качественных изменений, например: увеличивать(ся), уменьшать(ся), повышать(ся), снижать(ся), улучшать(ся), ухудшать(ся), возвращать(ся), возрастать, падать.

Такие глаголы широко распространены в официально­деловой, научной речи и в публицистике. Они обслуживают сферу профессионального общения специалистов разных областей как естественного, так и гуманитарного профи­лей, часто употребляются в различных докладах, отчетах, донесениях, инструкциях, приказах и т. п.

В устной речи нередко приходится пользоваться пред­ложениями, передающими причинно-следственные отноше­ния. Значительное число составляют предложения с под­лежащим, выраженным одушевленным существительным со значением лица: «Деятельность Иванова в должности руко­водителя отдела значительно повысила эффективность рабо­ты фирмы».

Отмечена такая закономерность, как функционирова­ние пассивных конструкций преимущественно в официаль­но-деловой речи, в языке научной прозы.

Пассивная форма по стилю больше носит книжный ха­рактер, чем нейтральный: «Автор статьи привел новые интересные данные», «Автором статьи приведены новые интересные данные». Пассивная структура передает про­цесс действия, а активная — результат, но пассивная под­черкивает значение результата действия.

Пассивные предложения чаще всего используются для передачи значений, связанных с описанием разного рода статичных объектов. По форме они совпадают с традицион­ными пассивными конструкциями, но за формой скрывают­ся существенные семантические различия: «Прибор обслу­живается специалистом Ивановым»; «Прибор обслужен специалистом Ивановым»; «Специалист Иванов обслужи­вает прибор».

Пассивные конструкции стилистически нейтральны, а потому универсальны и могут быть использованы в любой коммуникативной сфере. Наиболее ограничен статичный пассив в текстах-описаниях, которые наиболее примени­мы для развития умения характеризовать предмет с точки зрения его признака.

Конструирование и интонирование речи представляют собой сознательную регуляцию речевой деятельности, что в соответствии с эмоциональными особенностями психоло­гического облика говорящего проявляется в избирательно­сти регулирования вербального общения. Выделяют два уровня регулирования: осознанно-произвольный и неосоз­наваемый.

Осознанно-произвольный уровень обнаруживает себя в особенностях целенаправленного отбора совокупности язы­ковых средств, придающих тексту определенную эмоциональ­ную окраску, меру экспрессивности и коммуникативности.

Эмоциональность регулируется в зависимости от целей и задач устного высказывания. Такое регулирование эмоций осуществляется в заранее спланированном выступлении или речи. Степень эмоциональности задается в зависимости от стилистических особенностей речи. Так, в научной и офици­ально-деловой речи количество эмоционально-выразитель­ных средств будет ограничено рамками этих стилей.

В публицистической (наставление, утешение) или ху­дожественной (здравица, поздравление) речи количество этих средств будет больше, так как возрастает степень за­висимости конечного результата от эмоциональной окраски содержания текста.

Наибольшее количество эмоционально-экспрессивных средств встречается в разговорной речи. Стилистические рам­ки здесь отсутствуют, а следовательно, появляется больше возможностей для психологической выразительности.

В разговорной речи проявляется неосознаваемый уро­вень эмоционального регулирования. Неосознанность эмо­ций реализуется в неотрефлексированном речевом выра­жении пристрастного, обусловленного личностными особен­ностями отношения человека к значимым для него ситуа­циям.

Наличие неосознанного уровня предполагает необхо­димость пристального внимания к своим эмоциям с целью придания им оттенка коммуникативности, проверки влия­ния восприятия аудиторией эмоционально окрашенной речи. Функционально эмоциональное регулирование речи пред­ставлено единством его процессуального и результативно­го аспектов.

Эмоциональная регуляция речи определяется реагиро­ванием на какой-либо из четырех основных «агрессоров» в коммуникативных ситуациях — группу, деятельность, ли­дера и отношение. Через них соотносятся эмоции и соци­альные роли говорящих. Поэтому говорящий чувствует себя дискомфортно, ощущая отрицательно воздействующие эмо­ции присутствия проверяющего.

Знание зависимости речепорождения от эмоционально­го состояния позволяет осознанно управлять своим состоя­нием, избегать в речи сорных слов, повторов, заполнять паузы обдумывания словами-заместителями. Для этого раз­работаны специальные методы релаксации, самовнушения и массажа, позволяющие специалисту повысить свою ре­чевую культуру.

Эмоциональная окрашенность текста, в которой объек­тивируется результативный аспект эмоциональной регуля­ции, связана с типом составляемого речевого высказыва­ния. В текстах-опровержениях степень эмоциональной ок­рашенности выше и ее характер сложнее, чем в текстах- доказательствах и текстах, резюмирующих содержание предъявленного вербального материала, что представля­ет интерес для организации разных условий вербального общения.

При высокой эффективности речевого воздействия нет необходимости в большой степени эмоционального окраши­вания речевых высказываний. Люди с высокой эффективно­стью речевого воздействия не часто фиксируют отрица­тельные эмоциогенные коммуникативные ситуации, а, от­мечая их, активно находят «выход», решая коммуникатив­ную задачу семантическим путем.

Коммуниканты с низкой эффективностью речевого воз­действия испытывают затруднения в этих ситуациях, на­чинают волноваться, что отражается на их эмоциональном состоянии.

Эта закономерность подтверждается анализом лекси­ческого состава ответов студентов в ходе практических за­нятий, а также на экзаменах и зачетах. Активные, темпе­раментные, эмоционально возбудимые люди на экзаменах употребляют в ответе больше слов. Их эмоции воздейству­ют положительно на речевую деятельность. И наоборот, студенты с низкой психологической устойчивостью теряют­ся в выборе лексического варианта, пытаются объяснить свой ответ жестами, намеками. Их речь становится неорга­низованной, с самоперебивами.

Эмоциональная регуляция речи зависит от преимуще­ственного преобладания каких-либо основных эмоций: «ра­дость», «страх», «гнев». Она обычно более высокая при сме­не тревожной или радостной модальности содержания ис­ходного текста на другие, чем при преобразовании модаль­ности гнева в другие модальности.

Радость и тревога вызывают чувственные представле­ния, в этом случае «всплывают» из запасников длительной памяти лексические единицы, позволяющие передать са­мые тонкие чувства говорящего.

Накануне ответственного события над говорящим доми­нирует состояние тревожности, которое проявляется в эмо­циональной речи. Перед операцией по задержанию преступ­ника речи руководителя отличаются краткостью, но объем­ной содержательностью, так как нет времени на пространную речь, когда присутствие опасности «воспламеняет сердца».

При эмоциональной напряженности скорость протека­ния психических процессов увеличивается, а значит, и ме­ханизм порождения и формирования высказывания убыст­ряется, возможно, даже каким-то образом экономно свер­тываются все побочные варианты. Интегрирование психи­ческих и интуитивных процессов порождает своеобразный экономный путь, порой единственно правильный.

В условиях дефицита времени, под воздействием пси­хофизиологических процессов в коре головного мозга ко­личество адреналина, впрыскиваемого в кровь, увеличи­вается, что приводит к учащенному сердцебиению, а зна­чит, к увеличению скорости кровообращения. Клетки мозга «омываются» сильнее, что влечет за собой увеличение ско­рости протекания психических процессов, а значит, рече­мыслительная деятельность активизируется.

В состоянии радости, к примеру, за успехи подчинен­ного руководитель подмечает именно те качества, от кото­рых зависело достижение тех или иных высоких результа­тов. Эти индивидуализированные слова доходят до самого сердца работника и вдохновляют его на новые успехи. Они отличаются побудительной силой и ориентированностью на положительные качества человека.

Доминация эмоций гнева отрицательно сказывается на выборе лексических вариантов, ограничивает количество употребляемых слов. Появляются обидные сравнения, ос­корбительные выражения, унизительные метафоры, дис- фемизмы (выражения, состоящие в замене естественного в данном контексте обозначения какого-либо предмета бо­лее вульгарным, фамильярным или грубым). Такое рече­вое поведение сказывается на авторитете руководителя и не способствует установлению добропорядочных отно­шений.

Знание и учет в своей повседневной речевой деятель­ности механизмов эмоционального воздействия на слуша­теля может значительно повысить эффективность устной речи, оказать существенную помощь в эмотивном вербаль­ном общении.

С другой стороны, произвольное регулирование своих эмоций дает возможность оратору исключить из своей речи негативно воздействующие эмоции на слушателей, обес­печить стабильно ровные отношения с партнерами по об­щению, особенно в отрицательно воздействующих на пси­хику условиях.