1. Типологические особенности спортсменов и спортивная тренировка авиаторов. Соотношение возбудимости и устойчивости вестибулярного анализатора у спортсменов авиаторов

Эффективность спортивной деятельности зависит от трех факторов: способностей и одаренности спортсмена, профессионализма его тренера и внешних условий тренировочной и соревновательной деятельности. Первый фактор заставляет говорить о пригодности того или иного человека к данному виду спорта. Одни люди более пригодны для занятий гимнастикой, другие — для бега на короткие дистанции, третьи — для метаний и так далее Бытует мнение, что неспособных людей нет. Однако спортивная практика показывает, что это утверждение не бесспорно. Все дело в том, как понимать способность или неспособность. Если способность относить к возможности человека заниматься любым видом спорта, то тут спорить не о чем. Другое дело, когда речь заходит о высоких спортивных достижениях. Хотя трудом можно добиться многого, но не всего — надо иметь природную предрасположенность к тому или иному занятию. Именно это и подразумевается, когда идет речь о спортивной пригодности.

Необходимо отметить, что не бывает плохих или хороших типологических особенностей. Всё зависит от того, насколько своевременно мы узнаем эти особенности у спортсмена, чтобы помочь ему выбрать наиболее подходящий вид спортивной деятельности.

Современная спортивная тренировка, направлена на достижение высоких результатов, требует от спортсмена большого, а иногда предельного напряжения всех физиологических резервов организма, в том числе и психических возможностей. В этих условиях возрастает зависимость эффективности деятельности человека от индивидуальных свойств нервной системы человека. Предельный уровень физических нагрузок, сочетающийся с высоким эмоциональным напряжением, часто приводит к перенапряжению физиологических систем, их сдвигов и снижению функционального состояния организма в целом. На фоне выраженных физиологических проявлений перетренированности, зачастую скрытыми, но очень важными являются психологические изменения, поскольку участие спортсменов в соревнованиях различного уровня требует, прежде всего, внутренней устойчивости человека.

Нагрузки, которые могут явиться причиной определенных патологий и физиологических изменений в организме спортсмена, вынуждают его снизить объем тренировок или вообще уйти из спорта. Если эти изменения будут зафиксированы в стадии их возникновения, то ряд профилактических мер будут способствовать их возникновению. Для этого тренер и сам спортсмен должны помнить, что успех в спорте зависит от целого ряда условий, в том числе и от особенностей процесса обучения, воспитания, подготовки к соревнованиям. Эти процессы необходимо строить и осуществлять не только на основании общих психолого-педагогических закономерностей, но и с учетом конкретных психологически обоснованных методов и приемов педагогического воздействия, способов организации деятельности занимающихся, приспосабливаемых к индивидуальным свойствам нервной системы и темпераменту тренирующегося.

Летная работа предъявляет высокие требования к организму летчика, оказывает на него неблагоприятное воздействие. В полете на современных летательных аппаратах летчик испытывает воздействие ускорений, высоты, шумов, вибрации, перепадов барометрического давления, температуры и ряда других неблагоприятных факторов. При полетах в сложной метеообстановке, на сверхзвуке, особенно на малых высотах, деятельность летчика протекает в условиях выраженного дефицита времени, что приводит к высокому нервно-эмоциональному напряжению. Поэтому летчик должен быть физически здоров, обладать волевыми качествами, эмоциональной устойчивостью, выносливостью к интенсивной летной работе, силой, ловкостью, быстрой и точной реакцией на внезапно меняющиеся ситуации в полете, а также уметь точно координировать свои движения при управлении летательным аппаратом, ориентироваться во времени и пространстве. Развитию этих качеств в значительной степени способствуют систематические занятия физической подготовкой.

В зависимости от динамических особенностей психики спортсмена по разному воспринимают тренировочный материал. Впечатлительность, сообразительность, готовность у одних спортсменов и инертность, медлительность, малая продуктивность у других в значительной степени зависит от темперамента.

Психологическая подготовка летного состава должна быть направлена на совершенствование всей психической сферы летчика: как на развитие соответствующих психических процессов, так и на формирование адекватных задачам летной деятельности психических состояний летчика, на выработку необходимых летчику свойств личности. В связи с зависимостью успеха совместной деятельности от психологической совместимости членов экипажа, в связи со все возрастающей ролью наземных служб в обеспечении полетов определенная часть мероприятий психологической подготовки должна быть направлена на формирование у спортсменов — авиаторов чувства коллективизма, взаимного доверия и уважения к труду своих товарищей.

Психофизиологическая подготовка летного состава — это комплекс мероприятий, направленных на тренировку к работе в сложных условиях летной деятельности психических функций и физиологических систем летчика. Главной задачей психологической и психофизиологической подготовки летного состава является увеличение степени надежности работы летчика, что имеет первостепенное значение как для успешности выполнения боевого задания, так и для повышения безопасности полетов.

Процесс овладения летной специальностью и совершенствования летного мастерства, сам факт выполнения полетов ведут к направленному развитию необходимых для летчика качеств его психической сферы. Однако в ряде случаев оказывается целесообразным не только проведение анализа этого процесса, но и активное вмешательство в его осуществление со стороны как авиационных командиров, так и врача авиационной части. В большинстве случаев осуществление психологической и психофизиологической подготовки не требует проведения каких-либо особых видов работы с летным составом, а предполагает внесение определенной направленности в содержание всех форм его профессиональной подготовки. Развитие и формирование необходимых летчику психических качеств происходят как в процессе боевой подготовки, так и в процессе осуществления морально-политической подготовки, на занятиях по физической подготовке, при проведении культурно-массовых и других мероприятий, в повседневной деятельности.

Вместе с тем сегодня можно уже говорить и о мероприятиях, основная цель проведения которых заключается именно в осуществлении психологической и психофизиологической подготовки летного состава. Например, при проведении наземных тренировочных катапультирований или тренировок в дыхании кислородом под повышенным давлением одной из основных задач является выработка у летчика уверенности в   надежном   функционировании   средств   спасения,   формирование психологической готовности летчика к действиям в соответствующей ситуации.

Таким образом, использование тренажеров в системе подготовки летного состава позволяет одновременно как совершенствовать профессиональные навыки, так и формировать у летчика психологическую готовность к действиям в особых случаях полета.

Проведение таких видов специальных тренировок, как тренировки в дыхании кислородом под повышенным давлением, наземные тренировочные катапультирования, выполнение тренировочных парашютных прыжков, безусловно, позволяет добиться подготовленности летчиков к действиям в случае разгерметизации и в ситуациях, при которых возникает необходимость аварийного покидания самолета в реальном полете. При этом достигается не только выработка навыков действий в этих условиях, но и эффект психологической готовности. Психологическая готовность позволяет избежать появления страха, растерянности у летчика и предотвратить тем самым снижение работоспособности летчика при реальном возникновении соответствующих осложнений полета.

Одним из способов психологической подготовки летчика к полету, мероприятием, которое проводится самим летчиком, является «проигрывание» всех элементов предстоящего полета в кабине самолета на земле. Здесь решающую роль играет психический процесс представления. Эффект готовности достигается тем в большей степени, чем ярче и достовернее сможет летчик представить себе полет и свои действия по управлению самолетом в этом полете. При проведении таких тренировок следует обращать внимание на соответствие реальных и воображаемых движений  по времени,  по силе  и  величине.

Занятия физической подготовкой существенно влияют как на формирование, так и на тренировку целого ряда психофизиологических качеств, необходимых в летной работе. О значении физической подготовки говорит хотя бы тот факт, что с ее помощью можно добиться повышения устойчивости летчика к действию перегрузок на 30…40%, причем при выполнении полетов на боевое применение с максимальным использованием тактико-технических возможностей самолета физическая тренированность организма может явиться фактором, определяющим успех выполнения задания. Известна высокая эффективность гимнастических упражнений для совершенствования координации и повышения точности движений — качеств, так необходимых летчику.

Упражнения, направленные на совершенствование эмоциональной устойчивости и внимания (игра в баскетбол, ручной мяч, в волейбол через закрытую сетку, настольный теннис и др.), оказываются особенно полезными для летчиков, выполняющих полеты на малых высотах. Длительные физические нагрузки, участие в спортивных состязаниях вырабатывают способность волевыми усилиями преодолевать чувство усталости, актуализировать резервные возможности организма, поэтому могут быть рекомендованы экипажам дальней и транспортной авиации. Высокий уровень физической подготовленности способствует выработке устойчивости нервно-психических процессов, уверенности в своих силах, укреплению волевых качеств летчика. Все эти качества необходимы летчику при возникновении особых случаев в полете.

Экспериментальные данные показывают, что у физически тренированных летчиков в случае отказа авиационных приборов уровень эмоциональных реакций оказывается значительно ниже, а выполнение действий по пилотированию самолета осуществляется увереннее. Участие летного состава в командных соревнованиях вырабатывает умение подчинять свои действия интересам группы, взаимопонимание членов команды — качества, необходимые летному экипажу. Стартовое состояние спортсмена имеет большое сходство с состоянием летчика в момент ожидания начала полетов. Умение управлять своим поведением в предстартовом состоянии, выработанное в процессе занятий спортом, окажется полезным и в профессиональной деятельности летчика.

Существуют определенные возможности направленного влияния на психическое состояние летчика с целью формирования у него состояний, наиболее адекватных ситуациям, возникающим на различных этапах его деятельности. Наибольшего эффекта в этом отношении позволяет достичь использование метода аутогенных тренировок. Аутогенные тренировки представляют собой систему физических и психических приемов повышающих возможности саморегуляции, позволяющих осуществлять регуляцию психических состояний и общего самочувствия, делающих возможным преднамеренное воздействие на некоторые исходно не поддающиеся регуляции физиологические функции.

При создании системы аутогенной тренировки были использованы сведения, постепенно накапливавшиеся в различных областях знаний. Прежде всего это «метод прогрессивной релаксации» — метод активного расслабления мышечного тонуса, основанный на законе соответствия эмоционального и мышечного напряжения. Это и древнеиндийская система подготовки йогов, позволяющая использовать психосоматические связи для регуляции обычно произвольно нерегулируемых функций. Это и традиционно применяемые в медицине методы словесного внушения — суггестии в гипнотическом, дремотном и бодрствующем состоянии, в том числе методы самовнушения — аутосуггестии.

Соответственно трем перечисленным составляющим метода аутогенной тренировки можно выделить три способа преднамеренного воздействия на психофизиологические функции организма. Эти способы обычно применяются в комплексе и именно в той последовательности, в которой они здесь перечислены.

Первый способ— это произвольное изменение тонуса скелетной мускулатуры. Способ использует существующую взаимосвязь тонуса скелетных мышц и ЦНС.

Второй способ — это сознательная, произвольная регуляция представлений. Способ основан на использовании того факта, что представление человеком приятной или неприятной для него ситуации сопровождается появлением у него соответствующего эмоционального состояния.

Третий способ — это мысленное словесное самовнушение. Способ, использующий свойство речи выполнять функцию психофизиологического регулятора.

Таким образом, аутогенная тренировка позволяет добиться эффективной мобилизации скрытых резервов организма. Однако, пропагандируя возможности аутогенной тренировки, врач части обязательно должен указать на недопустимость использования этого метода для самолечения в случае ухудшения состояния здоровья. Сегодня возможности использования этого метода в работе с летным составом связаны со степенью подготовленности к проведению этой работы врача авиационной части.

Как уже отмечалось, к мероприятиям психологической и психофизиологической подготовки относят мероприятия как направленные на тренировку психических процессов летчика, так и на регулирование его психических состояний и на совершенствование психических свойств личности летчика. Говоря о возможности воздействия мероприятий психологической подготовки на психические свойства личности летчика, следует помнить о ведущей роли направленности в структуре личности.

Следовательно, в качестве одной из конкретных целей психологической и психофизиологической подготовки можно рассматривать постоянное поддержание у летного состава на высоком уровне выраженной направленности на совершенствование своего летного мастерства, выработку у летчиков активного стремления к повышению своих психофизиологических и психологических возможностей.

Вестибулярная функция относится к древнейшим вестибулярным анализаторным системам, деятельность которых протекает на подкорковом уровне. До коры головного мозга вестибулярная афферентация доходит в обобщенном виде в тех случаях, которые предполагают срочную реакцию организма на изменение положения тела в пространстве (Б.Г. Ананьев, 1955).

В естественной и тем более спортивной деятельности главную роль играет двигательная активность, эффективность которой определяется точностью пространственной ориентировки. Следовательно, развитие и совершенствование вестибуломоторных функций является принципиально значимым как для взрослого человека, так и для ребенка.

В результате совокупной деятельности анализаторов и синтезирующей деятельности мозга обеспечивается жизненно важная константа — равновесие тела, то есть ориентировка в условиях земной или искусственной гравитации.

Итак, устойчивость тела человека является интегральным показателем согласованного взаимодействия сенсорных систем и может служить основанием для оценки функционального состояния центральной нервной системы человека в целом и долевого участия отдельных анализаторов, в частности.

Состоянию вестибулярного аппарата при летной работе придают очень большое значение ввиду того, что летчик постоянно меняет свое положение: то он находится в нормальном положении, то наклоняется набок, то переворачивается головой вниз. Однако, несмотря на то, что работы по этому поводу исчисляются сотнями, мнения авторов различны.

Вероятнее всего, приходится склониться к тому мнению, что вестибулярный аппарат имеет значение постольку, поскольку он является одним из органов, передающих ощущение равновесия мозговому центру (здесь имеется и глубокое мышечное чувство, суставные, кожные и другие анализаторы; Wulften Palthe, O’Reilly). Воячек говорит, что одновременно с этим должна быть поставлена другая очень важная для лорспециальности задача: как влияют на работоспособность летчиков патологические отклонения в деятельности ушного лабиринта, с которым связаны и другие вариации лабиринтной функции, хотя и не прямо-патологические, но все же выходящие за пределы некоторой обычной средней величины.

Скорость, как известно, не оказывает на организм непосредственного влияния. Примером может служить отсутствие каких-либо ощущений при движении с постоянной скоростью в наземных транспортных средствах, самолетах и космических кораблях, а также от вращения земли со скоростью 940 км/ч и ее движения по орбите примерно со скоростью 30 км/с.

Сказанное справедливо в тех случаях, когда организм при движении защищен от соприкосновения со средой, внутри которой происходит движение. Так при перемещении относительно земной поверхности человек должен быть защищен от действия встречного потока воздуха. При движении в воде должен быть огражден от соприкосновения с ней. Только в таких условиях равномерная скорость может быть индиферентным раздражителем и не будет вызывать соответствующих реакций.

Влияние скорости, однако, не безразлично и в тех случаях, когда человек вынужден управлять движением. Он должен реагировать на меняющуюся обстановку в окружающей среде, воспринимать и опознавать встречные предметы, а в случае необходимости изменять направление движения. При этом, чем больше скорость, тем труднее контролировать перемещение в пространстве. При подаче какого-либо регулирующего сигнала или возникновении препятствия необходимо выполнение соответствующих управляющих действий, требующих затраты определенного времени. Как известно, для самой простейшей ответной реакции человека (например, нажатие на кнопку при условии, что она находится под кистью руки), необходимо время не менее 0,2 с. А если задача усложняется переносом руки, необходимостью принятия решений, выбором последовательности или повторяемости действий, то время реакции неизбежно увеличивается. Кроме того, ко времени, необходимому для выполнения управляющих действий, будет прибавляться время, необходимое для изменения характера движения управляемого аппарата, а в данном случае самолета.

В авиационной практике ускорение Кориолиса может возникать при отклонениях верхней части туловища и головы пилота в момент изменения направления полета, в этих случаях у лиц со слабой статокинетической устойчивостью могут возникать вестибулярные расстройства. Устойчивость пилотов к ускорениям Кориолиса проверяется во время врачебно-летной экспертизы специальными пробами на кресле Барани.

Учитывая, что вестибулосоматические реакции протекают на фоне статического тонуса опоры при сложном взаимодействии с проприоцептивными выпрямительными рефлексами, устойчивость равновесия у боксера, например, будет большей и меньшей в ту или другую сторону в зависимости не только от резкого движения головой, но и от опоры при этом на правую или левую ногу.

В настоящее время несоответствие резко возросшей энерговооруженности и маневренности современных самолетов и практически не изменившихся за столетие функциональных возможностей человека все настойчивее ставят вопрос о необходимости изыскания новых, более эффективных средств и методов повышения вестибулярной устойчивости человека. Подтверждением последнего является высокий процент лиц летного состава, у которых наблюдаются симптомы укачивания в полете.

Воздействие на организм летчика пилотажных перегрузок, возникающих при боевом маневрировании современных и перспективных самолетов-истребителей, может превышать двигательные, функциональные и психофизиологические возможности и приводить к снижению безопасности полетов. Одним из ведущих факторов, лимитирующих переносимость летчиком пилотажных перегрузок и снижающим его работоспособность в полете, является недостаточное развитие специальных физических качеств летчика и вестибулярной устойчивости.

Таким образом, тренировка вестибулярного анализатора применительно к отдельным видам спорта должна осуществляться с учетом комплексного подхода.

Повышение устойчивости вестибулярного анализатора методом специальной тренировки заключается в равномерном развитии его свойств, присущих естественным условиям, и в усилении таких его сторон, которые нужны в отдельных видах спорта.

Специализированные цели и задачи применительно к виду спорта или специальной профессии предъявляют повышенные требования к отдельным частным свойствам и возможностям вестибулярного анализатора. Они не обеспечиваются ежедневной постоянной нагрузкой на вестибулярный аппарат, их надо разрабатывать, совершенствовать и усиливать специализированными нагрузками с учетом при этом вестибулярных реакций, которые необходимо усилить или погасить.

Специальная физическая подготовка успешно решает задачи для определенных периодов профессионального совершенствования летного состава – переучивание на новый тип самолета (вертолета), освоение полетов на малых и предельно малых высотах, освоение полетов на сложные виды боевого применения (ведение воздушного боя), восстановление летных навыков после длительного перерыва в летной деятельности.

Общая и специальная физическая подготовка имеет большие возможности благотворно влиять на формирование и развитие профессионально важных качеств летного состава всех родов авиации. Она не стоит обособленно, а способствует успешности первоначального обучения курсантов, при переучивании летного состава на новые типы самолетов (вертолетов) и т.д.

В зависимости от подбора физических упражнений и их поэтапного планирования при проведении занятий по физической подготовке они имеют свою направленность (рис. 1):

• общую физическую подготовку (ОФП);
• специальную физическую подготовку (СФП);
• корригирующую физическую подготовку (КФП);
• профилактическую физическую подготовку (ПФП).

Цель физической подготовки летного состава состоит в формировании физической и психологической готовности летчика к овладению сложной авиационной техникой, эффективному ее использованию, высокой психофизиологической надежностью организма в условиях учебно-боевой деятельности.

В процессе физической подготовки решаются задачи общей и специальной направленности.

Специальные задачи физической подготовки решаются в соответствии со спецификой военно-профессиональной деятельности летного состава. Они включают формирование эмоциональной устойчивости, развитие и совершенствование качеств внимания, тонкой двигательной координации, способности изменять структуру двигательных актов, пространственной ориентировки, быстроты реакции и точности движений, формирование устойчивости организма к неблагоприятным факторам полета — пилотажным перегрузкам, укачиванию, гипоксии, дыханию под избыточным давлением, гиподинамическим режимам летной деятельности.

Большие возможности в совершенствовании функции внимания, способности действовать в условиях дефицита лимита времени, изменять структуру двигательных актов, экстраполировать развитие ситуаций имеют спортивные игры. Деятельность человека в спортивных играх по психофизиологическим характеристикам близка к операторской профессии летчика, что выражаются в необходимости быстро анализировать смену ситуаций, принимать решение и быстро его реализовывать. Вместе с тем, следует отметить, что деятельность человека в спортивных играх стереотипна, так как используется всего несколько основных элементов игры и тактических приемов. Поэтому для развития указанных качеств использовать усложненные варианты игры с мячом (игра с двумя-тремя мячами одновременно, броска мяча в стену с ловлей после поворота на 360 градусов, игра с различными ограничениями, ведение баскетбольного мяча с одновременным подсчетом количества ударов партнера и т.д.), выполнение упражнений на специальных снарядах (обороты на лопинге в двух плоскостях, подвижных гимнастических колесах, прыжки и комбинации на батуте), плавание различными способами.

Таким образом, все компоненты и элементы авиационной системы должны учитываться летным составом при подготовке к полетам, чтобы не допустить ошибок и летных происшествий.

Поэтапное планирование общей и специальной подготовки летного состава качественно влияет на успешность первоначального летного обучения, переучивание на новые типы самолетов (вертолетов), восстановление летных навыков при длительном перерыве в летной практике, что в свою очередь значительно повышает безопасность полетов.

Специальная физическая подготовка способствует формированию высокого уровня надежности профессиональных навыков в условиях боевого применения, развитие комплекса психофизиологических качеств летчика, определяющих адаптационные возможности его организма к учебно-боевой деятельности и недопущению ошибок и летных происшествий.

Исследованиями установлено, что наибольшая эффективность профилактики переутомления и сохранения высокой профессиональной работоспособности достигается при направлении летчиков в профилакторий через 5-6 месяцев после очередного отпуска.

Вестибулярное раздражение оказывает заметное влияние па частоту движений и мышечную силу кисти и па способность к воспроизведению заданного усилия (50% максимального) без контроля зрения. Эти изменения имеют положительную направленность у спортсменов и отрицательную у контрольных испытуемых. Однако связь этих изменений со сложностью и обилием вращательных компонентов в двигательной деятельности спортсменов разных специализаций не выявляется.

Кроме того, различные виды двигательных реакций, по существу, не связаны между собой, но умеренно связаны с ЧСС и ВУ. С одной стороны, эти данные указывают, что вестибулярный аппарат благодаря многочисленным связям с различными отделами ЦНС может влиять па функциональные показатели многих периферических органов, а, с другой, подтверждают точку зрения о ведущем значении изменений ЧСС при вестибулярном раздражении для оценки вестибулярной устойчивости организма. В целом, реакции ЧСС и двигательные реакции при вестибулярном раздражении, имея лишь общую причину изменений — повышенная двигательная деятельность, отнюдь не взаимосвязаны и, очевидно, в своей основе имеют разные механизмы изменения. Это, по-видимому, справедливо и в отношении связей и механизмов изменений различных двигательных реакций па вестибулярное раздражение.

Выражены сердечно-сосудистые, двигательные и сенсорные реакции на вестибулярное раздражение у спортсменов, что свидетельствует о способности не только прямолинейных, но и угловых ускорений, возникающих в процессе занятий спортом, изменять восприимчивость вестибулярного аппарата к вращательным нагрузкам. Это происходит потому что, несомненно, происходят изменения и на уровне вестибулярных рецепторов, притом рецепторы полукружных каналов и преддверия раздражаются не изолированно. Хотя и в разной степени, но раздражаются и те, и другие, соответственно снижается чувствительность к адекватным раздражителям и тех, и других.

2. Структура и функции общения. Развитие потребности в общении в онтогенезе

Обычно термин «общение» включает в себя все аспекты передачи информации. Однако в данном Руководстве его значение ограничивается обменом информацией между людьми в связи с тем, что наибольшего внимания с точки зрения предотвращения авиационных происшествий заслуживает анализ недостатков именно такого общения.

При адекватном общении лицо, которому адресована информация, получает и понимает ее, и может предпринимать действия на ее основе. Радиосвязь является одной из немногих областей авиации, в которой не предусмотрено полного дублирования функций. Следовательно, здесь необходимо особо тщательно обеспечивать принятие и полное понимание радиосообщения адресатом.

Структура общения – это совокупность основных элементов, из которых складывается процесс общения. При этом структурная характеристика общения может быть дана и применительно к основным элементам, и относительно внутренней структуры каждого из них.

Основные компоненты общения:

субъекты;

• средства;
• потребности, мотивация и цели;
• способы взаимодействия, взаимовлияния и отражения влияний в процессе общения;
• результаты.

Возможен и другой, обобщенный, подход к структуре общения – это различные стороны процесса общения в целом. Выделяют коммуникативную, интерактивную и перцептивную стороны. Правомерно было бы отметить и такие явления, как понимание, сопереживание, эмоциональное отношение партнеров друг к другу.

Современные социальные психологи говорят о необходимости уделять больше внимания именно тем сторонам общения, которые связаны с характеристикой рефлексии и отношений, складывающихся в ходе взаимодействия и взаимовлияния людей друг на друга (перцептивная сторона). Д. Майерс всю социальную психологию рассматривает как психологию общения: “как люди думают друг о друге, как они влияют друг на друга и как относятся друг к другу”.

Каждый подход по-своему верен, однако описывает частные параметры структуры социально-психологического общения. В качестве обобщенной модели структуры социально-психологического общения можно представить модель, которая предусматривает дифференциацию общения на содержание и форму. Содержательную сторону общения можно рассматривать в коммуникативном аспекте, формальную – в поведенческом, реализуемом в процессе интеракции. Каждая из них, в свою очередь, тоже может восприниматься как со стороны формы, так и содержания.

Элементарным условием общения является наличие индивидов, которые оказываются в состоянии наладить между собой какой-то контакт. Каждый из них может быть объектом или субъектом общения. Человек может одновременно выступать и в той и в другой роли, в таком случае фиксируются не личностные качества индивида и не характер его отношения к партнеру, а различие срезов в общении с точки зрения наблюдателя и исследователя этого процесса. Как субъект индивид познает своего партнера и при этом сам является объектом познания для другого.

Но можно рассматривать понятия “субъект” и “объект” в другой плоскости: в плоскости отношения друг к другу общающихся. В широком смысле слова под субъектом понимают индивидов, активно участвующих в общении и относящихся к другому участнику общения как к интересному и значимому, равноправному партнеру, а не средству удовлетворения своих потребностей и интересов. Тогда общение носит функционально-ролевой характер. Объектом общения может быть человек, природа, животный мир, предметно-вещная среда. Но эти объекты могут выступать и в качестве субъектов, если отношение к ним эмоционально окрашено.

В процедуре общения выделяют следующие этапы:

1. Потребность в общении (необходимо сообщить или узнать информацию, повлиять на собеседника и т.п.) побуждает человека вступить в контакт с другими людьми.
2. Ориентировка в целях общения, в ситуации общения.
3. Ориентировка в личности собеседника.
4. Планирование содержания своего общения: человек представляет себе (обычно бессознательно), что именно скажет.
5. Бессознательно (иногда сознательно) человек выбирает конкретные средства, речевые фразы, которыми будет пользоваться, решает, как говорить, как себя вести.
6. Восприятие и оценка ответной реакции собеседника, контроль эффективности общения на основе установления обратной связи.
7. Корректировка направления, стиля, методов общения.

Если какое-либо из звеньев акта общения нарушено, то говорящему не удается добиться ожидаемых результатов общения – оно окажется неэффективным. Эти умения называют «социальным интеллектом», «практически-психологическим умом», «коммуникативной компетентностью», «коммуникабельностью».

Выделяют следующие виды общения:

«Контакт масок» – формальное общение, когда отсутствует стремление понять и учитывать особенности личности собеседника, используются привычные маски (вежливости, строгости, безразличия, скромности, участливости и т.п.) – набор выражений лица, жестов, стандартных фраз, позволяющих скрыть истинные эмоции, отношение к собеседнику. В городе контакт масок даже необходим в некоторых ситуациях, чтобы люди «не задевали» друг друга без надобности, чтобы «отгородиться» от собеседника.

Примитивное общение, когда оценивают другого человека как нужный или мешающий объект: если нужен, активно вступают в контакт, если мешает – оттолкнут или последуют агрессивные грубые реплики. Если получили от собеседника желаемое, то теряют дальнейший интерес к нему и не скрывают этого.

Формально-ролевое общение, когда регламентированы и содержание, и средства общения и вместо знания личности собеседника обходятся знанием его социальной роли.

Деловое общение, когда учитывают особенности личности, характера, возраста, настроения собеседника, но интересы дела более значимы, чем возможные личностные расхождения.

Духовное, межличностное общение друзей, когда можно затронуть любую тему и не обязательно прибегать к помощи слов, друг поймет вас и по выражению лица, движениям, интонации. Такое общение возможно тогда, когда каждый участник имеет образ собеседника, знает его личность, может предвидеть его реакции, интересы, убеждения, отношение.

Манипулятивное общение направлено на извлечение выгоды от собеседника, используя разные приемы (лесть, запугивание, «пускание пыли в глаза», обман, демонстрация доброты) в зависимости от особенностей личности собеседника.

Светское общение. Суть светского общения в его беспредметности, т.е. люди говорят не то, что думают, а то, что положено говорить в подобных случаях; это общение закрытое, потому что точки зрения людей на тот или иной вопрос не имеют никакого значения и не определяют характера коммуникаций.

Кодекс светского общения: 1) вежливость, такт – «соблюдай интересы другого»; 2) одобрение, согласие – «не порицай другого», «избегай возражений»; 3) симпатии – «будь доброжелателен, приветлив».

Кодекс делового общения иной: 1) принцип кооперативности – «твой вклад должен быть таким, какого требует совместно принятое направление разговора»; 2) принцип достаточности информации – «говори не больше и не меньше, чем требуется в данный момент»; 3) принцип качества информации – «не ври»; 4) принцип целесообразности – «не отклоняйся от темы, сумей найти решение»; 5) «выражай мысль ясно и убедительно для собеседника»; 6) «умей слушать и понять нужную мысль»; 7) «умей учесть индивидуальные особенности собеседника ради интересов дела».

Если один собеседник ориентируется на принцип «вежливости», а другой – на принцип кооперативности, они могут попасть в нелепую, неэффективную коммуникацию. Следовательно, правила общения должны быть согласованы и соблюдаться обоими участниками.

Тактика общения – реализация в конкретной ситуации коммуникативной стратегии на основе владения техниками и знания правил общения. Техника общения – совокупность конкретных коммуникативных умений говорить и умений слушать.

Процесс восприятия одним человеком другого выступает как обязательная составная часть общения и составляет то, что называют перцепцией. Поскольку человек вступает в общение всегда как личность, постольку он воспринимается и другим человеком – партнером по общению также, как личность. На основе внешней стороны поведения мы, по словам С.Л.Рубинштейна, как бы «читаем» другого человека, расшифровываем значение его внешних данных. Впечатления, которые возникают при этом, играют важную регулятивную роль в процессе общения. Во-первых, потому, что познавая другого, формируется сам познающий индивид. Во-вторых, потому, что от меры точности «прочтения» другого человека зависит успех организации с ним согласованных действий.

Однако в процессы общения включены как минимум два человека, и каждый из них является активным субъектом. Следовательно, сопоставление себя с другим осуществляется как бы с двух сторон: каждый из партнеров уподобляет себя другому. Значит, при построении стратегии взаимодействия каждому приходится принимать в расчет не только потребности, мотивы, установки другого, но и то, как этот другой понимает мои потребности, мотивы, установки. Все это приводит к тому, что анализ осознания себя через другого включает две стороны: идентификацию и рефлексию.

Одним из самых простых способов понимания другого человека является уподобление (идентификация) себя ему. Это, разумеется, не единственный способ, но в реальных ситуациях взаимодействия люди пользуются таким примером, когда предположение о внутреннем состоянии партнера строится на основе попытки поставить себя на его место.

Установлена тесная связь между идентификацией и другим, близким по содержанию явлением – эмпатией. Эмпатия также определяется как особый способ восприятия другого человека. Только здесь имеется в виду не рациональное осмысление проблем другого человека, как это имеет место при взаимопонимании, а стремление эмоционально откликнуться на его проблемы.

Что касается функций (от лат. Functio — исполнение, осуществление) общения, то под ними понимают внешнее проявление свойств общения, те роли и задачи, которые оно выполняет в процессе жизнедеятельности индивида в социуме.

Известны различные подходы к классификации функций общения. Одни исследователи, рассматривая общение в контексте его органического единства с жизнью общества в целом и с непосредственными контактами людей и внутренней духовной жизнью человека.

Выделяют следующие функции:

• общение является формой существования и проявления человеческой сущности, оно играет в коллективной деятельности людей коммуникативно-соединительную роль;
• представляет собой важнейшую жизненную потребность человека, условие его благополучного существования, обладает психотерапевтическим, подтверждающим значением (подтверждение собственного «Я» другим лицом) в жизни индивида любого возраста.

Перечисленные функции, учитывая их интегральный характер, являются теми факторами, которые показывают существенно весомее роль общения для человека, чем просто передача информации. И знание этих интегральных функций, которые выполняет общение в процессе индивидуального развития человека, дает возможность выявить причины отклонений, нарушений процесса взаимодействия, неполноценной структуры и формы общения, в которые была вовлечен человек на протяжении всей жизни. Неадекватность форм общения человека в прошлом существенно влияет на его личностное развитие, определяет проблемы, которые встают перед ним сегодня.

Значительная часть исследователей выделяет функции общения, связанные с обменом информацией, взаимодействием и восприятием людьми друг друга.

Так, Б.Ломов выделяет в общении три функции: информационно-коммуникативную (заключается в любом обмене информацией), регуляционно-коммуникативную (регуляция поведения и регуляция совместной деятельности в процессе взаимодействия и аффективно-коммуникативную (регуляция эмоциональной сферы человека.

Информационно-коммуникативная функция охватывает процессы формирования, передачи и приема информации, ее реализация имеет несколько уровней: на первом осуществляется выравнивание различий в исходной информированности людей, которые вступают в психологический контакт; второй уровень предусматривает передачу информации и принятие решений (здесь общение реализует цели информирование, обучение и др.); третий уровень связан со стремлением человека понять других (общение, направленное на формирование оценок достигнутых результатов).

Вторая функция — регуляционно-коммуникативная — заключается в регуляции поведения. Благодаря общению человек осуществляет регуляцию не только собственного поведения, но и поведения других людей, и реагирует на их действия, то есть происходит процесс взаимного налаживания действий.

При таких условиях проявляются феномены, свойственные совместной деятельности, в частности, совместимость людей, их сработанность, осуществляется взаимная стимуляция и коррекция поведения. Эту функцию выполняют такие феномены, как имитация, внушение и др.

Третья функция — аффективно-коммуникативная — характеризует эмоциональную сферу человека, в которой выявляется отношение индивида к окружающей среде, в том числе и социальное.

Можно привести другую, немного подобную предыдущей, классификацию – четырех элементную модель (А. Реан), в которой общение образует : когнитивно-информационный (прием и передача информации), регулятивно-поведенческий (заостряет внимание на особенностях поведения субъектов, на взаимной регуляции их действий), аффективно-эмпатический (описывает общение как процесс обмена и регуляции на эмоциональном уровне) и социально-перцептивний компоненты (процесс взаимного восприятия, понимания и познания субъектов).

Ряд исследователей пытается расширить количество функций общения за счет их уточнения. В частности А. Брудный отличает инструментальную функцию, необходимую для обмена информацией в процессе управления и совместной работы; синдикативную которая находит свое отражение в сплочения малых и больших групп; трансляционную, необходимую для обучения, передачи знаний, способов деятельности, оценочных критериев; функцию самовыражения, сориентированную на поиск и достижение взаимного понимания.

Л. Карпенко по критерию «цель общения» выделяет еще восемь функций, которые реализуются в любом процессе взаимодействия и обеспечивают достижение в нем определенных целей:

• контактную — установление контакта как состояния взаимной готовности к приему и передаче сообщения и поддержания связи во время взаимодействия в форме постоянной взаимо ориентированности;
• информационную — обмен сообщениями (информацией, мнениями, решениями, замыслами, состояниями), т.е. прием — передача каких данных в ответ на полученный от партнера запрос;
• побудительную — стимулирование активности партнера по общению, что направляет его на выполнение тех или иных действий;
• координационную — взаимное ориентирование и согласование действий для организации совместной деятельности;
• понимание — не только адекватное восприятие и понимание сущности сообщения, но и понимания партнерами друг друга;
• амотивную — вызов у партнера по общению нужных эмоциональных переживаний и состояний, изменение с его помощью собственных переживаний и состояний;
• установления отношений — осознание и фиксирование своего места в системе ролевых, статусных, деловых, межличностных и других связей, в которых предстоит действовать индивиду;
• осуществления воздействия — изменение состояния, поведения, личностно-содержательных образований партнера (стремления, мнений, решений, действий, потребностей активности, норм и стандартов поведения и т.п.).

Среди функций общения ученые выделяют также социальные. Основная из них связана с управлением общественно-трудовыми процессами, другая — с установлением человеческих отношений.

В. Панферов считает, что основные функции общения часто характеризуют, не прибегая к анализу функций человека как субъекта взаимодействия с другими людьми в совместной жизнедеятельности, что приводит к потере объективных основ их классификации. Анализируя классификацию функций общения, предложенную Б. Ломовым, исследователь ставит вопрос: «Исчерпывающими являются ряды функций по их количеству? Как много может быть таких рядов? О какой основной классификации может идти речь? Как разные основы связаны между собой?»

Пользуясь, случаем, напомним, что Б. Ломов выделил два ряда функций общения с различными основаниями. Первый из них включает три класса известных уже функций — информационно-коммуникативную, регуляционно-коммуникативную и аффективно-коммуникативную, а второй (по другой системе оснований) — охватывает организацию совместной деятельности, познания людьми друг друга, формирование и развитие межличностных отношений.

Отвечая на первый поставленный вопрос, В. Панферов среди основных функций общения выделяет шесть: коммуникативную, информационную, когнитивную (познавательная), эмотивную (ту, что вызывает душевные переживания), конативную (регуляцию, координацию взаимодействия), креативную (преобразовательная).

Все приведенные функции трансформируются в одну главную функцию общения — регуляторную, которая проявляется во взаимодействии индивида с другими людьми. И в этом смысле общение является механизмом социально-психологической регуляции поведения людей в их совместной деятельности. Выделенные функции, по мнению исследователя, следует рассматривать как одно из оснований для классификации всех других функций человека как субъекта общения.

Таким образом, коммуникация опирается на чрезвычайно важные цели — взаимопонимание и взаимодействие и мощный мотив — потребность в социализации. Без коммуникации невозможно существование общества и, соответственно, жизни индивида. Если нет мотива и цели, мы предпочитаем молчанию, стараемся обойтись без коммуникации, если можем обойтись без чужой помощи. Безусловно, речь имеет и другие функции, например, когнитивную (функцию познания: в словах накопленные наши знания о мире), эстетическую (нам может нравиться стихотворение даже безотносительно к его содержанию) и др. Но эти функции языка вторичные, они являются производными от коммуникативной или сопровождают его.

Следовательно, главная цель коммуникации — обмен информацией различного рода. Общение и обмен информацией между людьми осуществляется не только посредством речи. С давних времен в человеческом обществе использовались дополнительные средства общения и передачи информации, многие из которых существует до сих пор. Например, аборигены Африки используют язык свиста, сигналы барабанов, колокольчиков, гонга и др. «Язык цветов», распространенная на Востоке, также является средством передачи информации, в некоторых случаях не разрешается передавать словами (например, роза — символ любви, астра — грусти, незабудка — памяти и др.). Дорожные знаки, сигналы светофора, сигнализация флагами и т.п. — все это средства передачи информации,

Большинство отечественных исследователей разграничивают понятия «общение» и «коммуникация», подчеркивая, что, в отличие от коммуникации, в общении отражена вся сложность реального мира человеческих отношений с его ценностями и субъективными смыслами. Кроме того, если в понятии «общение» упор делается на взаимном обмене информацией (диалогичность, взаимопонимание), то в понятии «коммуникация» отмечается передачей информации.

Общение — это универсальная потребность человеческого бытия, которая возникает и функционирует в различных формах человеческих отношений.

Одной из форм взаимодействия субъекта и объекта деятельности, звеном, которое связывает общественно-исторический опыт с коллективной деятельностью, выступает язык. Именно язык является первой и наиболее характерным признаком человека.

Профессиональная деятельность пилота представляет собой сложную систему интеллектуальных действий. Наибольшую роль в ней играют такие мыслительные процессы, как наблюдение, контроль, оценка обстановки. Для пилота характерна деятельность в условиях дефицита времени и сильной эмоциональной напряженности. Пилоту необходимо постоянно сохранять высокую бдительность, способность включиться в решение неожиданно сложных задач. Пилоту совершенно необходимы острое зрение и слух, хорошо развитый объемный глазомер, безупречное здоровье, устойчивость вестибулярного аппарата, способность к быстрому переключению внимания, устойчивость к монотонным действиям, высокая эмоционально-волевая устойчивость, максимально быстрая реакция, как на простые, так и на сложные стимулы.

Эмоциональная неустойчивость — результат таких форм деятельности человека, которые приводят к хроническому недовосстановлению нервной системы (к той или иной степени ее истощения). Истощение нервной системы возникает в результате чрезмерно сильной или длительной (иногда постоянной) психической напряженности, не сбалансированной полноценным восстановлением сил. В то же время ЭУ снижается и при отсутствии достаточно больших эмоциональных переживаний, оказывающих тренирующее воздействие на психику. Ведь нервная система так же тренируема, как сила мышц или физическая выносливость. Ее можно поддерживать в хорошей спортивной форме, а можно, наоборот, систематически расшатывать.

В то же время в определенных ситуациях требуется большой уровень возбуждения, который, возникнув в соответствующий момент, не только не приводит к снижению работоспособности, но, наоборот, увеличивает ее. Всё зависит от того, в какой степени эмоциональное возбуждение является адекватным определенной обстановке, решаемым задачам.

Низкий уровень возбуждения необходим в предрабочий период, во время восстановления сил, высокий — когда нужно преодолеть большие трудности в деятельности. Например, при установлении спортсменом рекорда высочайшее эмоциональное возбуждение является одним из главных условий успеха. Важно лишь, чтобы сильное эмоциональное возбуждение не возникало преждевременно, чтобы нервная энергия не израсходовалась непроизводительно, чтобы ее оказалось достаточно в решающий момент.

Нужно учитывать также, что факторы, обусловливающие образ жизни человека, протекание его практической и умственной деятельности, могут быть как временными, так и постоянными. В последнем случае они становятся причиной того или иного обычного для человека психического состояния, в силу чего и воспринимаются как проявление врожденных особенностей его нервной системы. Ведь, несмотря на текучесть, изменчивость психических состояний у каждого человека, благодаря имеющимся у него стабильным, характерным для него формам (стилю) поведения, образу мыслей, привычным эмоциональным реакциям на определенные воздействия, возникают типичные для него эмоции, состояние нервной системы.

Помимо адекватных поступков в поведении человека иногда наблюдаются своего рода «привычные вывихи», которые препятствуют его нормальному протеканию (например, неадекватно сильное эмоциональное реагирование на пустяки). В результате этого нервная система может находиться в состоянии хронического возбуждения, которое становится настолько обычным, что принимается за норму для данного человека.

На управленческом звене лежит ответственность за эффективность общения внутри организации. Для того, чтобы персонал понимал свои задачи и обязанности, а также предусматриваемые пути их осуществления, необходимы четко составленные и легковоспринимаемые распоряжения, инструкции, руководства и т.д. Данное положение также распространяется и на устное общение, поскольку непонятое исполнителем указание может быть выполнено неправильно или не выполнено вообще.

Общение требует не просто использования ясного, простого и лаконичного языка. Например, грамотное выполнение распоряжений и указаний в первую очередь основывается на понимании их необходимости. Поэтому управляющий аппарат, прежде всего, должен определять, действительно ли необходимо то или иное указание и, если да, то обеспечивать, чтобы персонал знал причины, лежащие в его основе. Это способствует более эффективному выполнению распоряжений персоналом.

Приведем пример письменного общения пилота в авиационной компанией.

В связи с высокой стоимостью авиабензина пилот-любитель как-то написал письмо в свое авиационное управление с просьбой разъяснить, может ли он добавлять керосин в состав топлива для своего самолета? Ему был дан следующий ответ:

«Использование керосина связано со значительной неопределенностью/вероятностью в отношении выходной мощности на валу и долговечности металла при его применении в авиационных двигателях внутреннего сгорания,»

Пилот послал следующую телеграмму:

«Спасибо за информацию. Начинаю использовать керосин на следующей неделе

Затем он получил следующее срочное письмо:

«К сожалению, данное решение связано с рядом неопределенностей. Для металлоферрических компонентов и создания тяги последствия использования керосина вызывают сомнения.»

Это побудило пилота направить еще одну телеграмму:

«Еще раз спасибо. Это наверняка сократит мои расходы на топливо,11

В тот же день он, в конце концов, получил ясный ответ:

«НЕ ПОЛЬЗУЙТЕСЬ КЕРОСИНОМ. ОН МОЖЕТ ПОГУБИТЬ ДВИГАТЕЛЬ И ВАС ТОЖЕ!»

Таким образом, неотъемлемыми условиями нормального общения являются уверенность и доверие.

Например, опыт показал, что эффективное выявление аварийных факторов на основе докладов об авиационных происшествиях и аварийных ситуациях возможно лишь в том случае, если лицо, передающее информацию, уверено в том, что его сообщение об ошибке не повлечет за собой наказания.

3. Невербальные компоненты коммуникации

Коммуникация — способность ясно и точно передавать и своевременно принимать информацию или команды и обеспечить позитивную обратную связь; это процесс обмена информацией между людьми с помощью знаков и знаковых систем. Коммуникации – это перемещение чего-либо с одного места на другое. Предметом перемещения могут быть сообщение, сигнал, идея и т.д.

Координация сложных действий происходит именно с помощью коммуникаций. Основными каналами коммуникации являются зрительный, речевой, осязательный. Культура продуцирует конкретные правила и способы коммуникации, адекватные условиям жизнедеятельности людей.

Невербальные информации включают в себя интонации, выражение лица, зрительный контакт, позу, дистанцию при общении. Зрительный контакт и поза говорят о взаимоотношении, о степени близости говорящих. Обнаружены значимые различия невербального поведения для разных культур. На самом деле, во многих случаях невербальные информации играют более важную роль для межличностного общения. Американский антрополог Birdwhistell считает, что 65% процентов информации передается путем невербального общения. Американский психолог Albert Mehrabian экспериментально доказал, что общий эффект общения = 7% (речь) +38% (интонация и тон) +55% (выражение лица и телодвижение). То есть люди всегда передают информацию языковыми и неязыковыми символами.

Эффективность любых коммуникационных контактов определяется не только тем, насколько понятны собеседнику слова и другие элементы вербальной коммуникации, но и умением правильно интерпретировать визуальную информацию, то есть взгляд партнера, его мимику и жесты, телодвижения, позу, дистанцию, темп и тембр речи. Ведь даже если язык является самым эффективным и продуктивным инструментом человеческого общения, все же он не является единственным инструментом. Ученые установили, что с помощью языка мы передаем не более 35% информации своим собеседникам. Наряду с языком существует довольно большое число способов общения, которые также служат средством сообщения информации, и эти формы общения ученые объединили понятием «невербальная коммуникация». Жесты, мимика, позы, одежда, прически, окружающие нас предметы, привычные для нас действия — все они представляют собой определенный вид сообщений, получивших название невербальных сообщений, то есть происходящих без использования слов. На их долю приходятся оставшиеся 65% информации, передающейся в процессе коммуникации.

Прочтение подобного рода элементов поведения собеседника способствует достижению высокой степени взаимопонимания. Отслеживание такой информации в ходе любого коммуникационного акта дает нам сведения о морально-личностном потенциале партнера, о его внутреннем мире, настроении, чувствах и переживаниях, намерениях и ожиданиях, степени решительности или отсутствии таковой.

Невербальная коммуникация – это коммуникация, осуществляемая без слов. Сочиняете ли вы симфонию, зеваете, надеваете нелепую шляпу, смотрите кому-то в глаза или просто молчите — все это невербальные сообщения. Чувства, также как информация, могут быть переданы невербальным способом. Исследования показали, что первое впечатление о людях на 45% зависит от информации о них, при этом, 55% приходится на невербальные коммуникации. Но и в рамках вербальной коммуникации только 7% информации приходится на смысл сообщения, а 38% — на то, как говорится (т.е. на интонации).

Невербальные коммуникации могут сопровождать вербальные, например, улыбка во время беседы. Они могут означать подтверждение или обратную связь (кивок головы) и использоваться в условиях, когда вербальные коммуникации невозможны (например, жестикуляция в шумном помещении).

Язык тела — “тонкое”, но очень действенное средство передачи информации. Например, “нет”, сопровождаемое улыбкой, интерпретируется иначе, чем-то же слово, сказанное с хмурым видом.

Невербальная коммуникация – основной способ, посредством которого системы сообщают о своем статусе, большинство дисплеев в кабине ВС представляют информацию графически.

К элементам невербальной коммуникации относятся:

— мимика,

— жесты,

— поза,

— соматический контакт,

— не вербальное сопровождение (хмыканье, ворчание и т.п.)

В обычной жизни люди общаются с учетом «языка тела», который поддерживает смысл сообщения и компенсирует неточность формулировок. В кабине экипажа этот принцип работает плохо, так, как люди не видят друг друга и сосредоточены на действиях, а не на объекте коммуникации. В этих условиях точность речевой информации, интонация, громкость, стандартная терминология имеют особое значение.

Невербальная коммуникация представляет собой обмен невербальными сообщениями между людьми, а также их интерпретацию. Она возможна потому, что за всеми этими знаками и символами в каждой культуре закреплено определенное значение, понятное окружающим. Правда, в случае необходимости им легко придать смысл, понятный лишь нескольким посвященным (обычный кашель может легко стать сигналом, предупреждающим о появлении начальства).

Невербальные сообщения способны передавать обширную информацию. Прежде всего, это информация о личности коммуникатора. Мы можем узнать о его темпераменте, эмоциональном состоянии в момент коммуникации, выяснить его личностные свойства и качества, коммуникативную компетентность, социальный статус, получить представление о его лице и самооценке.

Также через невербальные средства мы узнаем об отношении коммуникантов друг к другу, их близости или отдаленности, типе их отношений (доминирование — зависимость, расположенность — нерасположенность), а также динамике их взаимоотношений.

И, наконец, это информация об отношениях участников коммуникации к самой ситуации: насколько они комфортно чувствуют себя в ней, интересно ли им общение или они хотят поскорее выйти из нее.

Не вызывает сомнений, что с помощью слов мы получаем самую разнообразную информацию, в том числе и ту, которая свидетельствует о культуре собеседника. В то же время информацию о том, какой это человек, что он собой представляет, мы получаем через мимику, жесты, интонации. С помощью мимики, жестов, поз выражаются душевная энергия человека, движения, симптомы (например, побледнение или покраснение лица). Тот, кто хочет правильно понимать своих партнеров по общению, должен, прежде всего, изучить различные средства выражения и уметь их корректно и адекватно интерпретировать.

Характер и формы выражения различных средств общения позволяют нам говорить о существенных отличиях вербальной и невербальной коммуникации. Невербальные сообщения всегда ситуативны, по ним можно понять нынешнее состояние участников коммуникации, но нельзя получить информацию об отсутствующих предметах или происшедших в другом месте явлениях, что можно сделать в вербальном сообщении.

Невербальные сообщения являются синтетичными, их с трудом можно разложить на отдельные составляющие. Вербальные же элементы коммуникации (слова, предложения, фразы) четко отделены друг от друга.

Невербальные сообщения обычно непроизвольны и спонтанны. Даже если люди хотят скрыть свои намерения, они могут хорошо контролировать свою речь, но невербальное поведение контролю практически не поддается. Поэтому очень часто в реальной практике коммуникации возникают ошибки из-за обобщения на основании лишь одного невербального действия. Например, один из партнеров во время общения почесал свои нос, а заметивший это другой партнер делает вывод, что его собеседник врет, хотя у того на самом деле чесался нос.

Невербальный язык люди, как правило, успешно осваивают сами в естественных условиях через наблюдение, копирование, подражание, а говорить детей учат специально, этому уделяет внимание и семья, и социальные институты. Так, когда мы замечаем неискренность собеседника, мы зачастую ссылаемся на свою интуицию, говорим о шестом чувстве. На самом деле распознать собеседника нам позволяет внимание, часто неосознанное, к мелким невербальным сигналам, умение их читать и отмечать несовпадения со словами.

Таким образом, невербальная коммуникация представляет собой многомерный, многослойный, аналоговый процесс, протекающий в основном неосознанно.

3. Физиологические и культурно-специфические основы невербальной коммуникации

Невербальная коммуникация является самой древней формой общения людей. Исторически невербальные средства коммуникации развились раньше, чем язык. Они оказались устойчивыми и эффективными в своих первоначальных функциях и не предполагали высокоразвитого человеческого сознания. Кроме того, постепенно проявились их определенные преимущества перед вербальными: они воспринимаются непосредственно и поэтому сильнее воздействуют на адресата, передают тончайшие оттенки отношения, эмоций, оценки, с их помощью можно передавать информацию, которую трудно или по каким-то причинам неудобно выразить словами.

В основе невербальной коммуникации лежат два источника -биологический и социальный, врожденный и приобретенный в ходе социального опыта человека.

Установлено, что мимика при выражении эмоций у человека и приматов, некоторые жесты, телодвижения являются врожденными и служат сигналами для получения ответной реакции. Об этом говорят эксперименты со слепыми и глухими детьми, у которых не было возможности у кого-то увидеть, а потом сымитировать мимику при выражении удовольствия или неудовольствия.

Другим доказательством биологической природы невербальной коммуникации является то, что ее элементы с трудом поддаются сознательному контролю: побледнение или покраснение лица, расширение зрачков, искривление губ, частота моргания и др.

Но сигналы эмоций, унаследованные человеком от своих предков, достаточно сильно изменились к настоящему времени как по форме, так и по своим функциям. Так, считается, что улыбка человека, связанная с положительными эмоциями, восходит к простому животному оскалу агрессии. Животные отводят взгляд в знак умиротворения, когда не желают схватки, у человека — это сигнал о нежелании поддерживать контакт.

Социальная обусловленность коммуникации, как считают этологи, присуща не только человеку, но и животным. Они зафиксировали довольно много правил невербального общения у животных и птиц: танцы журавлей, пение птиц. Но животные обучаются этим правилам только через имитацию, а человек приобретает их и в ходе процессов инкультурации и социализации. Некоторые нормы невербальной коммуникации имеют общенациональный или этнический характер (в Европе обычно здороваются, пожимая руку, а в Индии складывают обе руки перед грудью и делают небольшой поклон), другие — узкопрофессиональную область применения (сигналы, которыми обмениваются водолазы или грузчики).

Двойная природа невербальной коммуникации объясняет наличие универсальных, понятных всем знаков, а также специфических сигналов, используемых в рамках только одной культуры

На основе признаков намеренности (ненамеренности) невербальной коммуникации можно выделить три типа невербальных средств:

1) Поведенческие знаки.

Они обусловлены физиологическими реакциями: побледнение или покраснение, а также потоотделение от волнения, дрожь от холода или страха и др.

2) Ненамеренные знаки.

Употребление таких знаков связано с привычками человека (их иногда называют самоадапторами): почесывание носа, качание ногой без причины, покусывание губ и др.

3) Собственно коммуникативные знаки.

Эти знаки представляют собой сигналы, передающие информацию об объекте, событии или состоянии.

Для улучшения взаимопонимания необходимо стремиться всегда «быть на одной волне», учитывать культурные различия, возраст, должность, способные препятствовать свободному обмену информацией.

Старший стремится к обеспечению в экипаже атмосферы сотрудничества и открытого обмена информацией, проявляет внимание к мнениям, привлекает к обсуждению, стремится подчеркнуть важность права каждого высказывать свою точку зрения. Свобода мнений – инструмент обеспечения чистоты общения и открытого обмена информацией.

Старший в экипаже может быть открыт для обсуждения, но в силу обстоятельств не способен воспринимать и реагировать. Другие члены экипажа должны осознавать важность доведения информации, чувствовать свою значимость. Корректная настойчивость, обычно недооценивается, но абсолютно необходима. Нерешительность при передаче важных данных – отражает неспособность реализовать свои права и ответственность.

Между тем язык поз и движений человека может посылать сигналы не только биологической, но и культурной природы. К примеру, поза лотоса может быть знаком индийской культуры. А сидение на корточках на остановке – признаком принадлежности к уголовному миру, так как эта поза вышла из тюремных камер и распространилась по каналам блатной моды в подростковой субкультуре.

В целом язык тела включает четыре способа передачи информации.

1. Жесты — способ знакового использования рук. Некоторые жесты, которым специально присвоены определенные значения, следует отнести ко вторичному языку. Это не только жестовый язык глухонемых, но и профессиональный жестовый язык. Летчики, когда надо дать команду заглушить мотор или остановиться, скрещивают руки на груди; это означает: стой или выключай двигатель. Когда надо заводить двигатель, командир переднего танка вращает рукой над головой и делает завершающую отмашку вперед.

Сходны с жестикуляцией знаки, подаваемые движением головы. Самые распространенные – кивание, кивок, покачивание, которые выражают согласие, понимание, отрицание. Сходны по своей семантике с жестами движения плечами. Например, человек может пожать плечами – выразить недоумение или сообщить: не знаю.

В психологической науке определенный промежуток времени формировалась традиция изучения жестов как паралингвистичных средств. Вместе с тем жест в процессе общения не только сопровождает язык. На основе жестов можно заключить об отношении человека к определенному событию, лицу предмета. Жест сигнализирует о желании человека, о ее психическом состоянии. Особенности жестикуляции могут служить основой для верного вывода относительно определенного качества человека, который нами воспринимается. Именно поэтому, большинство ученых, жесты трактуют как психомоторные символы, раздевая их не только как проявление спонтанной активности человека.

2. Мимика — способ использования выражения лица. Человек способен различать и интерпретировать тончайшие движения лицевых мышц. Положение или движения деталей лица выполняет знаковые функции: брови могут быть приподняты в удивлении, гневе, страхе или приветствии.
3. Положение тела — способ держать себя. Считается, что расслабленное положение свидетельствует о доверии к собеседнику. Многое в семиотике тела также восходит к природным инстинктам. Напряженность в стрессовой ситуации напоминает поведение животного, которое почуяло к хищника.
4. Тактильная коммуникация: прикосновения, похлопывания и т.п. Использование тактильных элементов коммуникации также говорит о взаимных отношениях, статусе, степени дружбы между коммуникантами. У близких людей их взаимоотношения выражаются в объятиях, поглаживаниях, поцелуях. Товарищеские отношения могут выражаться рукопожатиями, похлопываниями по плечу. Подростки, ровно как детеныши животных, бывает, имитируют потасовки — они в игровой форме ведут борьбу за лидерство. Такие их отношения выражаются в тычках, пинках и захватах.

Разумеется, каждый вид прикосновения уместен в определенной ситуации и только в определенной ситуации может передавать какой-то смысл, то есть восприниматься как проявление коммуникативного намерения.

Лицо и мимические жесты: поднимать брови, закрывать глаза, надуть губы, поджать губы, закусить губу, наморщить лоб, нахмуриться, улыбка, поцелуй – не только выражают эмоции, но и выполняют коммуникативные и социальные функции.

Общение в пилотской кабине может зависеть от фактора, который психологи называют градиентом авторитета внутри кабины (TAG) и который является выражением относительной силы и характера находящихся в ней лиц. С точки зрения безопасности полетов данный градиент между командиром корабля и вторым пилотом не должен быть слишком ярко или слишком слабо выраженным, что тем самым будет способствовать свободе общения между пилотами и приведет к улучшению контроля за полетом воздушного судна. Например, в том случае, когда градиент слишком велик, второй пилот может опасаться высказывать свое мнение, и, таким образом, не выполнит свои функции по контролю действий командира воздушного судна. При слишком малом градиенте командир может быть не в состоянии должным образом осуществлять свою власть.

Многие авиаторы по своему характеру склонны к соперничеству и к достижению наивысших результатов в своей работе. Это может создать определенную напряженность в отношениях с сослуживцами, при которой собственное мнение человека о себе базируется на относительном уровне показателей его работы по отношению к сослуживцам. Такое психологическое давление может оказывать благотворное влияние на тех, кто обладает необходимой квалификацией и самодисциплиной, однако может быть опасным для лиц, уровень мастерства, знаний или интеллектуального развития которых является недостаточным. Например, молодой неопытный пилот может испытывать потребность в «самоутверкцении» и, как следствие,  браться за выполнение задач, превышающих его возможности.

Человек обладает многими противоречивыми «потребностями» и потребность в «самоутверждении» свойственна не только молодым или неопытным людям. В силу полученной подготовки или их прошлого у некоторых способны возникнуть опасения, что у окружающих может сложиться впечатление об отсутствии у них достаточной смелости или умения. Поэтому в их представлении безопасные действия могут ассоциироваться с недопустимой «потерей престижа». Программы предотвращения авиационных происшествий должны четко указывать на опасный характер такого явления. Решение предпринять безопасные действия наглядно свидетельствует о силе характера или убежденности человека и никоим образом не влечет за собой «потерю престижа», равно как и не служит доказательством чьей-либо «трусости».

Выражение лица — главный показатель чувств. Легче всего распознаются положительные эмоции — счастье, любовь и удивление. Трудно воспринимаются, как правило, отрицательные эмоции — печаль, гнев и отвращение. Обычно эмоции ассоциируются с мимикой следующим образом:

• удивление — поднятые брови, широко открытые глаза, опущенные вниз кончики губ, приоткрытый рот;
• страх — приподнятые и сведенные над переносицей брови, широко открытые глаза, уголки губ опущены и несколько отведены назад, губы растянуты в стороны, рот может быть открыт;
• гнев — брови опущены вниз, морщины на лбу изогнуты, глаза прищурены, губы сомкнуты, зубы сжаты;
• отвращение — брови опущены, нос сморщен, нижняя губа выпячена или приподнята и сомкнута с верхней губой;
• печаль — брови сведены, глаза потухшие; часто уголки губ слегка опущены;
• счастье — глаза спокойные, уголки губ приподняты и обычно отведены назад.

Профессионально важные качества (ПВК) лётчиков делят на пять групп: личностные, интеллектуальные, психофизиологические, физиологические и физические. К первым относятся нравственные (порядочность, честность, чувство долга) и социальные (коммуникабельность, склонность к лидерству, стремление к профессиональному развитию) качества, способность к адекватной самооценке, адаптивные способности, профессиональная мотивация. Интеллектуальные качества лётчика — это способность к ориентировке в сложном пространственном окружении, эффективные действия в условиях дефицита времени и навязанного темпа работы и быстрое переключение внимания. Психофизиологические — подразумевают нервно-эмоциональную устойчивость, а также устойчивость к лётному утомлению, к монотонности и работе в вынужденном темпе. Физиологические качества — вестибулярная устойчивость, устойчивость к длительным перегрузкам и к другим специфическим факторам полета. Физические — сила, быстрота, выносливость, антропометрические качества. «Ведущие лётные способности: интеллект, пространственная ориентировка, воля, оперативное мышление, гибкость и динамичность нервной системы, склонность к риску», — считает Пономаренко. Наоборот, неприемлемые для лётчика качества — эмоциональная возбудимость и недостаток внимательности.

Крайняя эмоциональная напряженность — стресс — проявляется двумя формами реакций: скованность, заторможенность или, наоборот, состояние сильного возбуждения. Заторможенность может достигать катастрофических масштабов — иногда пилот застывает на месте в той позе, в которой был в момент получения информации о ЧП. При этом интеллектуальная деятельность сохраняется: он знает, что нужно, например, приготовиться к катапультированию, но сделать не может ровным счётом ничего. Чрезмерное возбуждение может выражаться вегетативными нарушениями в виде бледности, учащенного сердцебиения и пульса, поверхностного дыхания, дрожания рук, потливости.

Самое деструктивное влияние стресс оказывает на восприятие и мышление. Замедленные и ошибочные действия, как правило, возникают в связи с нарушением процессов приёма, переработки информации и принятия решения. Аварийная ситуация отличается от нормальной необходимостью быстро переключиться с заученных стереотипных сенсомоторных навыков на новый план действий и новый образ полёта. Члены экипажа должны в условиях дефицита времени и информации распознать аварийную ситуацию и принять решение о конкретных действиях.

В некоторых случаях нелогичные действия экипажа могут быть вызваны сугубо экономическими соображениями. Пономаренко говорит о формировании «синдрома виновности» у лётчиков из-за того, что человеческий фактор (трактуемый исключительно как вина лётчика) стал универсальным объяснением причин большинства авиационных происшествий.

Психологическое давление со стороны сослуживцев также может быть полезным в ликвидации отклонений от норм поведения.  Например, комитеты, состоящие .из пилотов, и занимающиеся рассмотрением подобных случаев, могут явиться эффективным средством изменения поведения пилотов в плане соблюдения безопасной практики полетов и использоваться в дополнение к обычным методам руководства.

В принципе, к невербальной сфере относятся силенциальные и акциональные компоненты общения. Акциональные компоненты представляют собой действия коммуникантов, сопровождающие речь. Например, в ответ на просьбу говорящего что-либо сделать (скажем, что-то включить либо передать и т. д.) адресат может выполнить требуемое действие. Таким образом, невербальные действия могут чередоваться с вербальными в процессе коммуникации. Тем не менее природа таких невербальных действий сугубо поведенческая (практическая).

Еще одна разновидность невербальной коммуникации формируется тем, как мы произносим слова. Имеются в виду интонация, модуляция голоса, плавность речи и т.п. Как известно из опыта, то, как мы произносим слова, может существенно изменять их смысл. Вопрос: «У вас есть какие-нибудь идеи?» — на бумаге означает очевидный запрос о предложениях. Произнесенный резким авторитарным тоном с раздражением во взгляде этот же вопрос может быть истолкован следующим образом: «Если вы знаете, что для вас хорошо, а что плохо, не предлагайте никаких идей, которые противоречат моим».

Итак, через невербальные проявления собеседник демонстрирует свое истинное отношение к происходящему. И наша задача, в данном случае, эти проявления увидеть и интерпретировать, т.е. понять, что за ними кроется. Кроме этого, осознавая и управляя своим собственным невербальным поведением, Вы получаете в пользование очень действенный инструмент присоединения к собеседнику и воздействия на него.

Как любой язык, язык тела состоит из слов, предложений и знаков пунктуации. Каждый жест подобен одному слову, а слово может иметь несколько различных значений. Полностью понять значение этого слова вы можете только тогда, когда вставите это слово в предложение наряду с другими словами. Жесты поступают в форме «предложений» и точно говорят о действительном состоянии, настроении и отношении человека. Наблюдательный человек может прочитать эти невербальные предложения и сравнить их со словесными предложениями говорящего.

Жест «пожимание плечами» является хорошим примером универсального жеста, который обозначает, что человек не знает или не понимает, о чем речь. Это комплексный жест, состоящий из трех компонентов: развернутые ладони, поднятые плечи поднятые брови.

В то же самое время одни люди понимают невербальный язык лучше других. Результаты ряда исследований показывают, что женщины более точны как в передаче своих чувств, так и в восприятии чувств других, выражаемых невербальным языком. Способности мужчин, работающих с людьми, например, психологов, преподавателей, актеров, оцениваются так же высоко. Понимание невербального языка в основном приобретается при обучении. Однако следует помнить, что люди очень отличаются друг от друга в этом плане. Как правило, чуткость в невербальном общении повышается с возрастом и опытом.

Когда несоответствие между словами и невербальными сигналами говорящего выражено ярко, на «противоречивые сигналы» вполне уместен и вербальный ответ. На противоречивые жесты и слова собеседника следует отвечать подчеркнуто тактично. Например, если говорящий соглашается что- либо сделать для Вас, но проявляет при этом признаки сомнения, например, делает частые паузы, задает вопросы или его лицо выражает удивление, возможно такое замечание: «Мне кажется, что Вы к этому относитесь скептически. Не объясните ли, почему?» Это замечание показывает, что Вы внимательны ко всему, что говорит и делает собеседник, и таким образом не вызовете у него беспокойства или защитной реакции. Вы всего лишь предоставляете ему возможность выразить себя более полно.

Итак, эффективность слушания зависит не только от точного понимания слов говорящего, но и в неменьшей степени от понимания невербальных сигналов. Общение включает также невербальные сигналы, которые могут подтверждать, а иногда и опровергать устное сообщение. Понимание этих невербальных сигналов — жестов и мимики говорящего — поможет слушающему правильно интерпретировать и слова собеседника, что позволит повысить результативность общения.

Таким образом, использование в коммуникации невербальных средств происходит в основном спонтанно. Это обусловлено как низшими уровнями центральной нервной системы, так и высшими, отвечающими за коммуникацию. Разумеется, в какой-то степени невербальные элементы поддаются контролю, но даже при очень хорошем самообладании может произойти «утечка» информации.

4. Сенсомоторные процессы. Исследования нарушений

Сенсомоторным процессом называется такой психофизиологический процесс, при котором осуществляется непрерывная связь восприятия, мышления и других психических процессов (сенсорный момент) с ответными движениями (моторный момент). Последние выполняются обычно в трех формах: простая сенсомоторная реакция, сложная сенсомоторная реакция, сенсомоторная координация.

Сенсомоторные процессы связывают восприятие с движением и проявляются в форме сенсомоторных реакций и сенсомоторной координации двигательных актов.

В сенсомоторной реакции можно выделить сенсорный (акт восприятия), центральный (переработка воспринятого, его оценка) и моторный компоненты реакции (собственно движение). С физиологической точки зрения сенсомоторные реакции представляют собой условные рефлексы. В зависимости от того, насколько сложен центральный момент реакции, различают простую и сложную сенсомоторную реакцию.

Простая сенсомоторная реакция — это элементарное и быстрое ответное действие курсанта на внезапно появившийся, но неизвестный сигнал. Простая реакция имеет только один параметр — время. Различают латентное (скрытое) время, определяющееся от момента появления раздражителя до начала ответного движения, общее время — от момента появления раздражителя до завершения ответного движения, и скорость простой реакции — среднее латентное время, характерное для каждого курсанта в конкретных условиях.

Простая сенсомоторная реакция проявляется наиболее быстрым, заранее известным простым одиночным движением. Примером ее в эксперименте может служить включение тумблера по ожидаемому сигналу. Время от момента появления раздражителя до начала движения называется латентным временем реакции, а если еще учитывается и время выполнения движения, то говорят об общем времени реагирования. Скоростью простой реакции является типичное (среднее) для данного человека в данных условиях латентное время его реакций. Она зависит от направленности (установки) внимания на восприятие сигнала (сенсорная реакция) или на движение (моторная реакция).

Примером простой сенсомоторной реакции является действие летчика при выключении какого-либо агрегата самолета или двигателя. Сначала курсант видит, например, загорание лампочки «Отказ автопилота» (сенсорный момент), а затем нажатием кнопки «Выключение автопилота» отключает последний (моторный момент). Сенсорный момент здесь занимает незначительное время, поэтому установлено, что эта реакция характеризуется только одним показателем — латентным временем реакции, т.е. временем от начала восприятия сигнала (загорание лампочки) до начала ответного движения. Если учесть и время движения конечности, то получим общее время реагирования. Среднее время простой реакции менее изменчиво, чем сложной. Если в условиях полета простая двигательная реакция резко меняется, значит, курсант недостаточно устойчив. Это является важным признаком определения его пригодности к летной деятельности.

Если действие выполняется достаточно часто, оно может постепенно стать автоматизированным навыком и необходимые действия и навыки закрепятся в постоянной памяти. Это явление известно, как моторное программирование или закрепление навыка с помощью практики.

Применение моторного программирования сокращает нагрузку на центр принятия решений. Часто цитируемый пример – вождение автомобиля: сначала каждое действие, например, переключение передач, сложно, но постепенно отдельные действия сливаются в моторную программу и могут выполняться почти неосознанно. Это позволяет нам выполнять одновременно другие действия, например, вести беседу.

Сложными двигательными реакциями называют такие, в которых раздражители и ответные действия на них непостоянны. Здесь сенсорный и моторный моменты реакции считают примерно одинаковыми и по содержанию, и по времени, как у простой реакции. Общее время реагирования в сложной сенсомоторной реакции возрастает главным образом за счет так называемого центрального момента реакции: переработки воспринятой информации, анализа, узнавания, оценки и выбора способов ответных действий, т.е. процесса осмысливания информации.

Сложная сенсомоторная реакция — центральный момент всегда связан с выбором нужного ответа из ряда возможных. В эксперименте испытуемому требуется из ряда кнопок выбрать только одну, которую следует нажать в ответ на определенный сигнал. Сложные реакции протекают медленнее простых, так как здесь существенно влияние состояния внимания, памяти и эмоционального состояния испытуемого. Если вычесть время простой реакции из времени сложной реакции, то можно приблизительно представить время, затрачиваемое на центральный момент данной сложной реакции (чистое время сложной реакции). Скорость реакции не следует смешивать со скоростью заключительного движения.

Различают реакции с выбором, реакции типа переключения и реакции на движущийся раздражитель.

Реакция с выбором предполагает выбор между несколькими раздражителями, каждый из которых предусматривает определенное ответное движение. Реакция типа переключения более сложна. В этом случае наряду со сменой связи между раздражителями и ответом приходится как бы переключаться с одной формы реакции на другую. В обеих этих сложных реакциях второй их этап всегда связан с выбором необходимого ответа из ряда возможных, т.е. еще больше удлиняется задержка реакции. Реакция на движущийся раздражитель наиболее сложна. Она возникает в том случае, когда курсанту необходимо реагировать на динамическую ситуацию, а не на стационарный раздражитель. Например, вывести самолет из разворота на заданном курсе, взять поправку в курсе при заходе на посадку с учетом угла сноса. Летчик при этом постоянно следит за изменением показаний приборов, будучи готовым в нужный момент выполнить необходимые действия.

Со скоростью сложной реакции тесно связана и ее точность. Чем сложнее и быстрее реакция, тем труднее достигается ее точность. Кроме того, чем сложнее мыслительный процесс перед ответственной деятельностью на раздражитель, тем больше время реагирования. Это важно знать летно-инструкторскому составу, так как в деятельности курсанта при пилотировании самолета в сенсомоторных реакциях преобладает сенсорный момент. Поэтому при обучении курсантов действию в особых случаях в полете необходимо больше внимания уделять восприятию и правильной оценке сложившейся ситуации и только после этого переходить к отработке самих действий.

Время сенсомоторной реакции может быть значительно уменьшено за счет улучшения условий восприятия, положительных эмоций курсанта и особенно за счет тренировки. Под влиянием последней каждая форма двигательной реакции приобретает тенденцию к закреплению и стабилизации. На основе этого свойства реакции вырабатывается автоматизация действий, движений и навыков. Когда деятельность протекает при стандартных условиях, такая автоматизация облегчает и ускоряет ответную реакцию.

В подвижных условиях автоматизация навыка может оказать курсанту плохую услугу: полная автоматизация навыка превращается во вредный автоматизм, т.е. в бессознательное действие. Чтобы избежать этого, обучаемый должен воспитывать в себе способность к быстрому переключению с одной реакции на другую. Это особенно важно в случаях неожиданного изменения обстановки.

При повторении одних и тех же реакций степень их скорости и точности может в одних случаях изменяться очень мало, а в других значительно сильнее. Это характеризует еще одно качество реакций — степень их постоянства или их вариативность. Чистое время и точность сложной сенсомоторной реакции у одного и того же человека не зависит от скорости простой реакции.

Процессы сенсомоторной координации являются наиболее сложными и типичными для трудовой деятельности человека. В различных профессиях человеку часто одновременно требуется следить за различными приборами (сенсорное поле рабочего места) и воздействовать трудовыми движениями на орудие производства, т.е. ту часть рабочего места, где располагаются рычаги машины, кнопки (моторное поле рабочего места).

Сенсомоторная координация является двигательным навыком. На первых этапах обучения сенсомоторная координация заменяется цепью отдельных сенсорных реакций, каждая из которых имеет свое начало и конец. В дальнейшем отдельные реакции объединяются в гибкую пластичную систему сенсорных коррекций выполняемого движения.

Способность к быстрому переключению реакции воспитывается у курсантов путем тренировок, упражнений на реакции типа переключения. Примером таких упражнений являются: вычисление угла сноса с переключением деятельности на определение места самолета по курсовым углам радиостанций или пеленгам; выход из сложного положения с одновременным определением места самолета; заход на посадку под шторкой по приборам с переходом на метод захода по пеленгатору и др.

Самым сложным в летной практике является двигательная (сенсомоторная) координация, которая характеризует качество навыка, мастерство курсанта. Наиболее сложным навыком является реакция слежения за движущимся объектом, стремящимся к отклонению. Например, курсант в полете стремится удержать цель в перекрестии прицела (цель маневрирует). Вначале при отсутствии навыка траектория самолета будет зигзагообразной, движения обучаемого резкими, запаздывающими, прерывистыми, в дальнейшем по мере приобретения опыта движения станут плавными, своевременными и непрерывными, т.е. координированными, обеспечивающими удержание цели в перекрестии прицела. В данном случае двигательная координация у курсанта превращается в навык. На первых этапах его формирования это будет цепь отдельных двигательных реакций, которые постепенно объединяются и завершаются новым качеством — координацией движений.

Сенсомоторная координация курсанта, сформированная настойчивой тренировкой, характеризует высокую степень навыка, при котором восприятие изменений в сенсорном поле и координация движений представляют непрерывный единый процесс автоматизированной деятельности. При этом правильность движений корректируется восприятием их результатов: с помощью обратных связей (афферентаций) или нервных сигналов, идущих от чувствительных рецепторов суставов и мышц, в коре головного мозга вырабатывается соответствующий сигнал на уточнение движений.

Связь восприятия и ответного движения в деятельности летчика может осуществляться в различных формах, объединяемых обычно в три группы:

• простая сенсомоторная реакция;
• сложная сенсомоторная реакция;
• сенсомоторная координация.

Первые две группы процессов лучше известны по лабораторным экспериментам. Но их удается выделять и замерять в качестве компонентов реагирования и в естественной учебно-летной практике, в которой сенсомоторная координация имеет значительно более широкое и существенное значение.

Однако, не понимая закономерностей сенсомоторных реакций и не умея их оценивать, трудно понять и особенности сенсомоторной координации, что очень важно в летной деятельности.

В начальном периоде овладения новой деятельностью регуляция всех движений (за исключением автоматизировавшихся ранее) осуществляется на речемыслительном уровне. По мере становления навыка большие или меньшие комплексы движений (операций), посредством которых осуществляется целенаправленное действие, начинают выполняться без специального сосредоточения внимания на выполнении каждого из них. Их выполнение автоматизируется. Это не означает, что их выполнение не контролируется, однако при сформированном навыке контроль на речемыслительном уровне относится лишь ко всему действию в целом. Конт роль же за выполнением отдельных движений по мере становления навыка все в большей степени переходит на уровень ощущений. Эффектом такой перестройки регулирования является высвобождение внимания летчика, возможность решения на речемыслительном уровне новых задач. Уменьшение мышечного напряжения, совершенство движений, сокращение затрат времени, «разгрузка» зрительного анализатора и высвобождение внимания, отмечаемые при становлении навыка, приводят к тому, что процесс выполнения движений может приобретать положительную эмоциональную окраску.

Как уже говорилось, значительная часть действий летчика должна функционировать на уровне умений; их автоматизация не целесообразна. Эта часть действий тем больше, чем меньше совпадают условия их выполнения в различных полетах. Так же обстоит дело и в случае переучивания летчика на управление новым типом самолета. Если действия, имеющие один и тот же смысл, при управлении прежним н новым самолетом совпадает по структуре выполняемых движений, то этот элемент управления практически не требует обработки. В этом случае говорят о положительном переносе навыка. Ситуация, при которой для выполнения того же по смыслу действия нужно выполнять новые движения, требует выполнения действия на уровне умения с последующей обработкой навыка.

В каждой сенсомоторной реакции различают три психических акта:

• акт восприятия — сенсорный момент реакции;
• центральный момент реакции — более или менее сложный процесс, связанный с переработкой воспринятого;
• моторный момент реакции — процессы, определяющие начало движения.

С физиологической точки зрения сенсомоторные реакции представляют собой условные рефлексы.

Поясним эти процессы на примере.

Летчик заметил возникшее отклонение и совершил нужное движение органами управления. Эта сенсомоторная реакция на пусковой сигнал явилась только частью, одним из актов двигательного действия по исправлению возникшего отклонения, которое потребовало дальнейших движений рулями, совершенных по механизму сенсомоторной координации.

В зависимости от того, насколько сложен центральный момент реакции (переработка воспринятого), различают простую и сложную реакции.

Простая сенсомоторная реакция есть, возможно, более быстрый ответ заранее известным простым движением на появившийся сигнал.

В сложных реакциях их центральный момент всегда связан с выбором из ряда возможных нужного ответа. Поэтому такую сложную реакцию называют реакцией выбора.

В любой сложной реакции всегда можно отметить явления:

• внимания, т. к. если внимание летчика будет чем-то отвлечено, реакции вообще может не быть;
• памяти, ибо для осуществления выбора правильного действия необходимо помнить, между, чем и чем надо выбирать;
• мышления, как в его простейших формах, так и в значительно более сложных;
• эмоций, которые более или менее сильно окрашивают отдельные, особенно ошибочные (действия) реакции.

Наиболее сложным и типичным для летной деятельности сенсомоторным процессом является сенсомоторная координация, при которой динамичным является не только сенсорное поле, но и реализация двигательного акта.

Простейшим видом сенсомоторной координации служит реакция слежения — выдерживание своего места в полете группой самолетов; более сложный пример — выполнение фигур высшего пилотажа в составе группы и т. п.

Показателями, характеризующими качество реагирования путем сенсомоторной координации, являются:

• время реакции на пусковой сигнал — от появления двигательной задачи до начала реагирования;
• общее время реагирования — до конца решения возникшей двигательной задачи;
• точность реагирования, определяющаяся как по конечному результату, так по числу поправочных движений, обусловливающих координированность реагирования.

Развитие нервно-психического напряжения у летного состава является характерной чертой осуществления такой сложной и ответственной деятельности, как выполнение полетов. На ряде особенно ответственных этапов в процессе обучения курсанта или повышения летчиком уровня боевого мастерства возможно перерастание нервно-психического напряжения в особое состояние получившее название «напряженность». Напряженность характеризуется временным снижением профессиональной работоспособности курсанта или летчика, связанным с нарушением функционирования его психической сферы. Небольшая степень напряженности проявляется в снижении скорости мышления, в сужении объема внимания и затруднении его переключения, в снижении готовности памяти (т.е. в затруднении извлечения хранящегося в памяти материала), в искажении чувства времени, в снижении точности и нарушении координации движений. У курсанта или летчика исчезает уверенность в правильности выполняемых действий. Возможны и неправильная оценка ситуации полета, и снижение критичности к своим действиям, и выполнение неадекватных действий.

При развитии выраженной напряженности могут отмечаться следующие явления:

— «прилипание» внимание, т.е. фиксация внимания на одном из показателей (приборов); переключение внимания прекращается;

— полная концентрация внимания на этом показателе, т.е. у курсанта отсутствует распределение внимания; все остальные адресованные ему сигналы, в том числе команды инструктора или руководителя полетов, он не воспринимает;

— «провалы» в памяти — невозможность вспомнить простейшие правила и рекомендации инструкции;

— «зажим» ручки управления, т.е. мышечное оцепенение, фиксация ручки управления в одном положении.

Развитие выраженной степени напряженности сопровождается полным нарушением дееспособности. Курсант фактически прекращает управление самолетом. Развитие напряженности сопровождается выраженными вегетативными сдвигами, такими, как побледнение или резкое покраснение лица, появление одышки, сердцебиения, ощущение сухости во рту, дрожание пальцев рук. Растерянность курсанта ярко проявляется в его мимике. Появление умеренно выраженной напряженности характерно практически для всех курсантов при выполнении первых самостоятельных полетов. Подобные состояния могут возникать и у опытных летчиков при выполнении первых полетов на новом типе самолета в период переучивания. В легкой степени напряженность может проявляться и при освоении каждого нового вида полетов или способа боевого применения самолета, после ряда неудачных выполнений полетного задания и при различных усложнениях полетной ситуации. У летчиков напряженность достигает выраженной степени только в случае развития у них тревоги и страха.

Сенсомоторная координация является сложным двигательным навыком. На первых этапах летного обучения возникают цепи отдельных сенсомоторных реакций, каждая из которых имеет свое начало и конец. В дальнейшем отдельные реакции объединяются в гибкую пластичную систему сенсорных коррекций выполняемого движения — сенсомоторную координацию. Так, начинающий летать курсант на первых порах не может выдержать направление полета, высоту за счет отдельных сенсомоторных реакций.

Любая сенсомоторная реакция рассматривалась как самостоятельное действие или элемент сложного психомоторного акта. С физиологической точки зрения сенсомоторные реакции рассматривались как условные рефлексы.

Другой пример, иллюстрирующий смысл теории сенсомоторных реакций, — летчик, который заметил возникшее отклонение в направлении полета и повернул штурвал. Эта сенсомоторная реакция на пусковой сигнал (обнаружение отклонения) явилась только частью, одним из актов двигательного действия по исправлению возникшего отклонения, которое потребовало дальнейших движений, совершенных по механизму сенсомоторной координации.

В зависимости от того, насколько сложен центральный момент реакции, принято различать простую и сложную реакции. Простая сенсомоторная реакция — это возможно более быстрый ответ заранее известным простым одиночным движением на внезапно появившийся и, как правило, заранее известный сигнал. Она имеет только один параметр — время. Причем различают латентное время реакции, т. е. время от момента появления раздражителя, к которому привлечено внимание, до начала ответного движения, и время реализации двигательного действия.

В сложных реакциях формирование  ответного  действия  всегда связано с выбором  нужного ответа из ряда возможных. Так, если необходимо из кнопок на пульте выбрать только одну, которую следует нажать в ответ на определенный сигнал, то центральный момент реакции усложняется за счет выбора кнопки и узнавания сигнала. Поэтому такую сложную реакцию принято называть реакцией выбора.

Наиболее сложным вариантом сенсомоторной реакции является сенсомоторная координация, при которой динамичным является не только сенсорное поле (например, при реакции на движущийся объект), но и реализация двигательного акта. С данным типом реакции мы сталкиваемся тогда, когда вынуждены не только наблюдать за изменениями сенсорного поля, но и реагировать на них значительным количеством сложных и разнонаправленных движений. Например, это происходит, когда вы играете в компьютерную игру.

В качестве особых видов психомоторных процессов выделяются сенсоречевые и идеомоторные реакции.  В сенсоречевых реакциях восприятие связано с речевым ответом на воспринятое. Сенсоречевые реакции, как и сенсомоторные, имеют те же три момента: сенсорный, центральный и моторный. Но центральный момент их очень усложнен и протекает во второй сигнальной системе, а моторный проявляется как двигательный компонент речи.

Особое место в психомоторике занимают идеомоторные процессы, связывающие представления о движении с его выполнением. Суть данных процессов заключается в формировании автоматизмов и навыков в ходе овладения профессиональной деятельностью. Предполагается, что любая деятельность связана с приобретением определенных двигательных навыков, без которых успешное выполнение профессиональных обязанностей невозможно. Процесс превращения представления о движении в навык с последующим успешным выполнением этого движения является идеомоторным процессом.

Следует отметить, что разработка проблем психомоторики дала свои положительные результаты, которые широко использовались в спорте, военном деле, профессиональном обучении и т. д. Однако в процессе развития психологии стало ясно, что движение как компонент деятельности имеет гораздо более сложную организацию, чем сенсомоторный процесс. Причем самый главный недостаток психомоторики заключался в том, что двигательный акт рассматривался в качестве ответной реакции на сенсорный сигнал. Действие, как мы знаем, всегда осознанно, т. е. находится в поле нашего сознания, контролируется им. Мы, за исключением редких случаев, осознаем то, что делаем. Учитывая, что сознание всегда активно, мы вправе предположить, что сознательное движение и деятельность в целом активны, а не реактивны, как это трактуется в рамках психомоторики. Источником человеческой активности и деятельности являются не условия внешней среды, а психика человека, его потребности и мотивы.

Конечно, нельзя отрицать, что сенсомоторных процессов не существует.  Они присутствуют в деятельности человека, но они не в состоянии объяснить все механизмы сознательных движений. В их трактовке отсутствует самый главный компонент психики человека — его сознание. Скорее всего, сенсомоторные реакции — это частный вариант автоматизмов и не более. Все это стало ясно в ходе развития психологии. Было найдено более точное описание физиологических и психических механизмов движений, что позволяет нам сегодня говорить не о психомоторике, а о психологии построения движений.

Любые рабочие движения человека характеризуются не только с точки зрения физиологии и биомеханики (траектория, темп, скорость и объем движения конечности), но и психологии.

Психологическая характеристика движений исходит из целей, достигаемым данным движением. Исходя из соответствия целям деятельности рабочие движения можно подразделить на основные (минимально необходимые для достижения цели трудовой деятельности), поправочные (уточняющие основные движения), дополнительные (не относящиеся к основному заданию, но необходимые в силу побочных для основного трудового процесса факторов), аварийные (дополнительные, необходимые для ликвидации аварийной ситуации и выделяемые в отдельную группу ввиду их важности), лишние (ненужные и обычно мешающие движениям первых четырех групп), ошибочные (непроизвольно выполняемые вместо нужных движений и не достигающие цели).

Все особенности рабочих движений могут быть случайными и временными, но могут быть стойкими и характеризовать качества, свойственные психомоторике данного человека.

Выделяют общую (максимально возможную) и фактическую работоспособность человека. Последняя всегда ниже максимально возможной работоспособности и зависит от текущего уровня здоровья и самочувствия, а также от типологических свойств нервной системы, индивидуальных свойств психики и оценки значимости человеком своей деятельности.

В процессе выполнения работы человек проходит фазу мобилизации, врабатываемости и оптимальной работоспособности. Последняя характеризуется экономным режимом работы и хорошими, стабильными ее результатами в течение заданного времени.

Если не созданы условия для восстановления расходуемых ресурсов организма, наступает фаза неустойчивой компенсации, так как необходимый уровень работы начинает поддерживаться за счет ослабления менее важных функций, включаются дополнительные и менее энергетически выгодные физиологические процессы. После фазы неустойчивой компенсации наступает фаза декомпенсации с прогрессирующим снижением работоспособности, появлением ошибок, вегетативными нарушениями (сердцебиение, одышка и другие). В фазе срыва наступает фактическая невозможность продолжения работы, обмороки или выраженная неадекватность реакций организма. После прекращения работы наступает фаза восстановления физиологических и психологических ресурсов организма.

Начиная с фазы субкомпенсации, возникает специфическое состояние, которое называют утомлением. Утомление — временное снижение работоспособности в результате длительного воздействия нагрузки. Оно представляет собой нормальную и в известной степени полезную реакцию. Полезно оно потому, что без утомления у человека не развивается выносливость. Утомление начинает сказываться отрицательно, если оно влияет на дееспособность человека, т.е. возможности безошибочного выполнения конкретной деятельности. Различают общее и местное утомление, хотя это деление весьма условно. Утомление часто также подразделяют на физическое, умственное и эмоциональное.

Дееспособность — понятие психологическое, работоспособность — биологическое, изучаемое физиологией, а трудоспособность — социальное, оцениваемое по совокупности данных о человеке. Утомление часто смешивают с усталостью, рассматривая усталость как начальную степень утомления. Усталость — психическое явление (психическое состояние), вызываемое утомлением. Оно близко по своей природе к голоду, жажде, боли. Усталость характеризуется чувствами слабости, вялости, бессилия, ощущениями физиологического дискомфорта, осознанием нарушений в протекании психических процессов, потерей интереса к работе, негативными эмоциональными реакциями. Важно отметить, что степень усталости может не совпадать со степенью утомления.

Накапливание (кумуляция) утомления в результате несоответствия между утомлением и отдыхом приводит к качественно новому состоянию организма — переутомлению. Волевое усилие, эмоциональное возбуждение, интерес к выполняемой работе могут как компенсировать, так и маскировать признаки наступившего утомления, объективно подтвержденного физиологическими и биохимическими показателями.

Сенсомоторные повреждения проявляются как недостаточная регулировка мышечного тонуса и координации, нарушается точная сбалансированная совместная деятельность различных групп мышц.

Список использованной литературы

1. Авиационная и космическая медицина: учебник / под ред. Г. И. Гурвича. Л.: ВМедА, 1971. 430 с.
2. Авиационная медицина: руководство / под ред. Н. М. Рудного, П. В. Васильева, С. А. Гозулова. М.: Медицина, 1986. 580 с.
3. Авиационная медицина: учеб. пособие для авиационных врачей. М.: Воениздат, 1953. 542 с.
4. Авиационная медицина: учеб. пособие для авиационных врачей. М.: Воениздат, 1959. 495 с.
5. Авиационная медицина: учебник / под ред. Н. М. Рудного, В. И. Копаева. Л., 1984. 383 с.
6. Горелов А.А., Макаров Р.Н., Марищук В.Л., Стрелец В.Г. Физическая подготовка летного состава военной авиации // Вестник МНАПЧАК № 1 (10). — 2003. — С. 17 — 42.
7. Макаров Р.Н. Методические рекомендации по физической и психофизиологической подготовке летного и курсантского состава гражданской авиации: Учебное пособие / Р.Н. Макаров. — М.: Воздушный транспорт, 1988. — 344 с.
8. Макаров Р.Н. Физическая подготовка летчика ВВС / Р.Н. Макаров. — М.: ВВА им. Ю.А. Гагарина, 1979. — 208 с.
9. Наставление по производству полетов — М.: Воениздат, 1989. -365 с.
10. Попов Ф.И. Успешность первоначального летного обучения в зависимости от уровня развития физических, психических качеств и функционального состояния курсантов-вертолетчиков / Ф.И. Попов, А.И. Маракушин //Оздоровительные технологии по физической культуре и спорту в учебных заведениях: Сб. науч.-метод. трудов Междунар. научн.-метод. конф. — Белгород: Изд-во БГТУ, 2004.- С. 221-226.
11. Рудный Н.М. Медицинский контроль за летным составом в период подготовки и проведения полетов. — М.: Воениздат, 1987. — 96 с.