Введение

Керченский пролив — единственный выход из Азовского моря. Движение судов по нему в настоящее время организовано по двум трассам: принадлежащему Украине глубоководному Керчь-Еникальскому каналу, а также по российским фарватерам номер 50 и 52, рассчитанным на суда, имеющие небольшую осадку. Ежегодно через Керченский пролив проходит до 9 тысяч судов, следующих в том числе в российские порты Азов, Ростов, Темрюк. Российские суда, проходящие по Керчь-Еникальскому каналу, оплачивают навигационные и лоцманские услуги, а также ряд других сборов.

Распад СССР и образование на его территории новых независимых государств породил ряд проблем связанных с правовым статусом и режимом использования отдельных категорий морских пространств в Черноморско-Азовском бассейне, а также их делимитацией. В частности, к таковым следует отнести вопросы правового статуса и режима использования Азовского моря и Керченского пролива, а в последствии, на каком-то этапе, остро встал вопрос Тузлы.

Тема: «Особенности правового режима использования Керченского пролива».

1. Политико-правовые аспекты проблемы Азовского моря и Керченского пролива

Сегодня Азовское море омывает сухопутные территории двух независимых государств Украины и России. Оно является одним из самых маленьких и мелких морей Мирового океана, о чем свидетельствуют его морфометрические показатели – площадь 39%21 тыс. км, объем – 290 км, средняя глубина – 7,4 м (наибольшая 13 м) [1, с. 25]. Однако, несмотря на это, в Азовском бассейне формируются достаточно крупные морехозяйственные комплексы, как Украины, так и России, базирующиеся на освоении биологических ресурсов моря и развитой портовой инфраструктуре. В частности, здесь функционируют межотраслевые портовые комплексы, включающие крупнейшие металлургические предприятия и железорудный комбинат со специализированными морскими причалами. Большой интерес к Азовскому морю вызван наличием значительных запасов газа и газового конденсата, возможностью весьма значительных уловов ценных сортов рыб, получения значительных доходов от использования курортно-рекреационных ресурсов азовского побережья, эффективного использования развитых транспортных коммуникаций. Поэтому не удивительно, что Азовское море и все что с ним связано, является зоной особых, стратегических интересов и Украины и России.

Первый вопрос, который встал в отношении Азовского моря после распада СССР – следует ли рассматривать его как исторические внутренние воды России и Украины, или в нем необходимо выделить такие категории морских пространств, как территориальное море и исключительная экономическая зона, и провести их делимитацию между Россией и Украиной. Что касается Керченского пролива, то относится ли он к проливам, используемым для международного судоходства, и естественно, будут ли в отношении него применяться правила Части III Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., или режим его использования может быть установлен лишь национальным законодательством Украины, или двусторонним соглашением между Украиной и Россией [3, с. 42].

По этим вопросам в литературе существуют различные точки зрения. Например, в отношении Керченского пролива одни придерживаются мнения, что после распада СССР за ним закрепляется статус пролива, используемого для международного судоходства, другие – что он является «внутренним» проливом и тем самым определяет правовой статус Азовского моря.

На наш взгляд, несмотря то, что обе эти точки зрения практически полярные, тем не менее, ни одна из них не является верной. Причина этого в том, что в качестве первичного пытаются рассматривать статус Керченского пролива, а не Азовского моря. Забывая при этом, что, во-первых, проливы – это естественные, относительно узкие водные пространства, разделяющее участки суши и соединяющее смежные водные пространства или их части. Таким образом, проливы являются лишь элементами морского пути, соединяющими просторы Мирового океана в единую систему морских путей. Во-вторых, в основе понятия «проливы, используемые для международного судоходства» лежат два взаимосвязанных критерия: географическое положение пролива и его значение для международного судоходства [3, с. 43]. Географическое положение пролива в свою очередь определяется такими характеристиками, как категории морских пространств, которые соединяет пролив, и наличием или отсутствием альтернативного прохода для судов.

Поэтому первичным, на наш взгляд, является статус Азовского моря. И в зависимости от того, являются ли его воды историческими внутренними водами или в Азовском море устанавливаются такие категории морских пространств, как территориальное море и исключительная экономическая зона, зависит вопрос о признании или не признании за Керченским проливом статуса пролива, используемого для международного судоходства [3, с. 43].

К сожалению, непонимание этой связи привело к тому, что на каком-то этапе начали предприниматься совершенно нелогичные действия. В частности, разрабатываться предложения об установлении в Азовском море территориального моря и исключительной морской экономической зоны. Нелогичность таких действий заключалась в том, что при таком подходе автоматически бы открывался свободный доступ иностранных торговых судов и военных кораблей в Азовское море, т.к. Керченский пролив приобрел бы статус пролива, используемого для международного судоходства в соответствии с положениями Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.

Для понимания того, что такой подход не выгоден ни Украине, ни России, нашим политикам понадобилось более 10 лет. Лишь 24 декабря 2003 г. в Керчи было сделано совместное заявление Президента Украины и Президента Российской Федерации, в котором они подтвердили «свое общее понимание того, что … Азовское море и Керченский пролив исторически являются внутренними водами Украины и России, и урегулирование вопросов, касающихся данной акватории, осуществляется по соглашению между Украиной и Россией в соответствии с международным правом», а также подписан Договор между Украиной и Российской Федерацией о сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива [4, с. 105].

Признав за Азовским морем статус исторических внутренних вод, Россия и Украина сделали прогрессивный шаг вперед. Унаследовав этот статус, Азовское море становится их внутренним морем, а Керченский пролив воротами в это внутреннее море, и ни о каком применении его в качестве пролива, используемого для международного судоходства, в данном случае говорить уже не приходится. Так как, в соответствии с положениями Части III Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., как уже отмечалось, по своему географическому признаку к проливам, используемым для международного судоходства относятся лишь проливы «между одной частью открытого моря или исключительной экономической зоны и другой частью открытого моря или исключительной экономической зоны» (ст. 37), а также «между частью открытого моря или исключительной экономической зоны и территориальным морем другого государства» (ст. 45). Таким образом, проливы, ведущие во внутренние морские воды, по географическому признаку не могут быть отнесены к проливам, используемым для международного судоходства, а значит, и положения Части III Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. не могут применяться к Керченскому проливу [3, с. 46].

2. Правовой режим использования Керченского пролива на современном этапе

Что касается событий связанных с островом Тузлой, и строительством дамбы в Керченском проливе, ни у кого из юристов международников на сегодняшний день не вызывает сомнений отсутствие их прямой правовой связи с вопросами статуса и режима Азовского моря и Керченского пролива. В то же время, наверное, следует признать наличие политической связи в этих вопросах. В частности, на наш взгляд, здесь прослеживаются, мягко говоря, «не совсем логичные шаги» предпринятые некоторыми политиками России, а в последствии и Украины, которые можно объяснить, лишь стремлением форсировать события связанные с Азовским морем и Керченским проливом, и заработать на этом свои политические дивиденды. При этом они совершенно не задумываются над тем, что наносят вред двусторонним отношениям Украины и России и настраивают их народы друг против друга. Они не понимают, или не хотят понять, что процессы, связанные с установлением правового статуса и режима морских пространств, а также их делимитацией могут быть очень длительными. Например, в совместном заявлении от 20 января 1998 г., сделанном постоянными представителями Болгарии и Турции в ООН Генеральному секретарю ООН (A/52/774) относительно двустороннего соглашения, подписанного в Софии 4 декабря 1997 г. по урегулированию границ континентальных шельфов и исключительных экономических зон, стороны высказали свое удовлетворение по поводу того, что их делимитация, являющаяся предметом многих двусторонних встреч на протяжении более, чем сорока лет, наконец-то нашла свое решение. Безусловно, автор данной статьи не призывает откладывать решение проблем реализации правового режима Азовского моря и Керченского пролива, основные принципы которого предусмотрены двусторонним договором между Украиной и Россией, в «долгий ящик», а стремится лишь убедить, чтобы решение этих проблем не форсировалось за счет дешевых популистских методов. Все такие проблемы должны решаться путем переговоров, базирующихся на международном праве [6, с. 77].

26 апреля 2005 г. в Киеве состоялся двадцатый раунд переговоров государственных делегаций Украины и России относительно размежевания Азовского моря и Керченского пролива, в ходе которых РФ не согласилась с позицией Украины относительно признания в качестве границы в Керченском проливе линии бывшей административной границы между УССР и РCФСР. При проведении линии разграничения Керченского пролива и Азовского моря Украина предлагает применить принцип uti possidetis, при котором линия границы должна повторять границу, установленную во времена бывшего СССР. Россия продолжает настаивать на принципе модифицированной срединной линии. Выбор принципа делимитации Азовского моря стал основным проблемным вопросом в двухсторонних отношениях. Достижение окончательной договоренности затрудняется вследствие категоричности позиции Украины о необходимости признания в настоящий момент существовавшую административную границу между РСФСР и УССР и в акватории Керченского пролива. Украинская сторона ссылается на существование границы в административном плане и подтверждает ее на картах [2, с. 185].

Россия допускает вариант совместного использования акватории Керченского пролива и отрицает существование административной границы между бывшими республиками СССР как возможный принцип делимитации. Морской административной границы между бывшими республиками не существовало, поскольку во времена СССР внутренние воды, как институт морского права, не разграничивались. Общее международное право не знает случаев разграничения внутренних вод между составными частями государств. Заметным итогом данного двадцатого раунда переговоров можно считать договоренность о единой методологии, которую будут использовать эксперты при делимитации Азовского моря.

Заключенный 18 мая 2005 г. договор между Россией и Эстонией «О государственной границе и размежевании морских пространств в Нарвском и Финском заливах», внес осложнения в переговорный процесс. По мнению украинской стороны, договор основывается на бывшей административной границе. Российская Федерация, в силу суверенного равенства государств вправе самостоятельно определять свою позицию по каждому конкретному случаю двусторонней делимитации. Однако украинская сторона рассчитывает на применение сторонами принципа делимитации морских пространств на основании бывшей административной границы, по примеру российско-эстонского договора. Данный принцип известен современному международному праву. Применительно к практике деколонизации латиноамериканских государств широко использовался принцип uti po s sidetis – владей, чем владеешь. Эта формула означает установление государственных границ по административным границам бывших колоний. Принцип uti possidetis играл существенную роль также в практике молодых африканских государств. Тем не менее, есть пределы для его применения, которые ставятся разделом африканских территорий бывшими колониальными державами, означающим расчленение монолитных этнических групп государственными и административными границами. Касательно делимитации морских пространств новыми субъектами международного права – принцип uti possidetis применялся бывшими республиками СФРЮ в отношении акватории Адриатического моря. Также ссылку на принцип можно найти в ст.2 Закона «О государственной границе Российской Федерации» от 1 апреля 1993 г.: «Государственной границей РФ является граница РСФСР, закрепленная действующими международными договорами и законодательными актами бывшего СССР; границы РФ с сопредельными государствами, не оформленные в международно-правовом отношении, подлежат их договорному закреплению» [1, с. 26].

В официальном заявлении МИД Украины, опубликованного по результатам переговоров, подчеркивается: если Российская Федерация будет продолжать не признавать административную границу в Керченском проливе, Украина сочтет, что дальнейшие переговоры не имеют перспектив. В данном случае украинская сторона собирается предложить альтернативное решение этой проблемы – применение средств международной юрисдикции и внутреннего законодательства. Подобная инициатива украинской стороны о варианте одностороннего установления морской границы в Азовском море требует отдельной правовой оценки. Данное предложение используется Украиной как аргумент давления на Россию на всех последних раундах переговоров, начиная с 20-го. Подобного рода позиция противоречит нормам современного международного морского права и дискредитирует компетентность Высоких представителей украинской стороны. Установленный в договорном порядке статус Азовского моря, как исторически внутренних вод Украины и России, во-первых, не предполагает одностороннего его изменения, во-вторых, режим внутренних вод коренным образом отличается от режима территориального моря, в-третьих, согласно нормам Конвенции 1982 г., ратифицированной Украиной, самостоятельно, в одностороннем порядке, территориальное море может устанавливаться государством лишь при отсутствии прилежащих и противолежащих государств. В случае одностороннего размежевания РФ вправе не признать границу Украины в акватории Азовского бассейна. Также данное действие не пойдет на пользу двусторонним отношениям, осложнив последующее черноморское урегулирование [1, с. 26].

8 декабря 2005 г. Россия и Украина согласовали проекты документов по разграничению акваторий Азовского и Черного морей. Принят текст проекта договора между Украиной и Россией о разграничении Азовского моря. Важное достижение этого раунда переговоров — договоренность использовать этот документ в качестве основы для дальнейшей работы. 15 февраля 2006 г. состоялось первое совместное заседание экспертных групп по вопросам делимитации Черного и Азовского морей, а также Керченского пролива. Основной спорный вопрос – раздел акватории и дна [7].

24 раунд переговоров прошел 6 апреля 2006 г. В работе не были задействованы российские карты. При этом украинская сторона привела в довод своей позиции секретные карты Генштаба СССР. При планомерном достижении договоренностей по азовскому урегулированию вопрос раздела дна не стоит в числе основных. До урегулирования всего комплекса проблем разграничения в Азовском бассейне остается неопределенным вопрос о правовом статусе территориального объекта – Тузлы, находящейся под юрисдикцией Украины.

5-6 июня 2006 в Москве состоялся 25-й раунд переговоров по разграничению Азовского моря и Керченского пролива. Раунд ознаменовался очередным расхождением позиций и новыми инициативами при отсутствии значимых подвижек в диалоге. Украинской стороной внесено предложение изменить, уже подписанный и ратифицированный парламентами двух стран документ – Керченское соглашение.

Переговоры по основным вопросам азовского урегулирования проходят с 1996 года. Ввиду отсутствия решения по делимитации вод Азовского бассейна, позиция России по Азовскому урегулированию выглядит следующим образом:

— Россия привержена ранее заключенным с Украиной соглашениям, и в частности, Договору «о сотрудничестве в Азовском море и Керченском проливе» от 24 декабря 2003 г.,

— Признание необходимости установления государственной границы с Украиной в Азовском бассейне.

— Раздела дна  по принципу модифицированной срединной линии, позволяющему максимально полно учесть интересы сторон.

— Российская Федерация не признает существование бывшей административной границы УССР и РСФСР и следовательно, отрицает возможность установления границы на основе предлагаемого Украиной принципа uti possidetis.

— Россия придерживается поэтапного двустороннего урегулирования и не поддерживает возможность одностороннего установления государственной границы Украины в Азовском бассейне? 12 мильной зоны территориального моря. Подобная инициатива Украины не соответствует положениям двухсторонних договоренностей по установленному статусу Азовского моря, духу развития и укреплению дружбы и сотрудничества и современному международному праву [7].

На сегодняшний день возможность строительства моста через Керченский пролив обусловлена скорее внешне- и внутриполитическими мотивами, причем как со стороны России, так и со стороны Украины. После избрания Виктора Януковича президентом Украины очевидно желание обеих стран нормализовать отношения, которые серьезно ухудшились во время президентства Виктора Ющенко. Реализация совместных инфраструктурных проектов может сблизить стороны, дав толчок и скорейшему урегулированию правового статуса Керченского пролива, и созданию новых рабочих мест, и загрузке промышленных мощностей обеих стран. По оценкам экспертов, строительство может продлиться от трех до четырех лет. На работах по возведению моста может быть занято порядка 45 тысяч человек.

21 апреля 2010 года президенты России и Украины подписали Харьковские соглашения о строительстве моста через пролив. Мост планируется построить к 2014 году [7].

Итоги

Украина и Россия пытаются разделить Керченский пролив с 1996 года. Конфликтность вопроса заключалась в том, что позиция украинской стороны основывается на советских картах, где линия границы между Крымской областью УССР и Краснодарским краем РСФСР проходила по середине между их берегами. В этом случае искусственно вырытый в мелководном проливе Керчь-Еникальский канал, по которому суда проходят к нескольким российским портам Азова, отошел бы Украине. Российская сторона с этим не согласна и предлагает провести границу по середине судоходного фарватера.

29 сентября 2003 года Россия начала строительство дамбы в Керченском проливе от Таманского полуострова (Россия) в направлении города Керчь до Тузлы. Правительство Украины расценило строительство дамбы как посягательство на суверенитет государства. Строительство было прекращено 23 октября за 102 метра от линии украинско-российской границы.

На сегодняшний день существует множество проектов возможного моста. Наиболее дорогой проект оценивают в $900 млн. США, тогда как самый экономичный — в 232 млн.

21 апреля 2010 года президенты России и Украины подписали Харьковские соглашения о строительстве моста через пролив. Мост планируется построить к 2014 году.

Список использованной литературы

1. Анцелевич Г. От морского права – к морской политике // Судоходство. – 1996. – № 1. – С. 25–26
2. Міжнародне право: Навчальний посібник / М-во освіти і науки України; За заг. ред.: М. В. Буроменського. — К.: Юрінком Інтер, 2008. — 335 с.
3. Молодцов С. В. Правовой режим морских вод. — М.: Междунар. отношения, 1993. — 231 с.
4. Шемякин А.Н. Современное международное морское право и перспективы его развития. – Одесса: ОНМА, 2003. – С. 104–109
5. Шемякін О. Азовське море та Керченська протока: реалії сьогодення // Право України. – 1998. – № 12. – С. 113–118
6. Щипцов О. А. Україна — морська держава = Ukraine the Naval Power: Морегосподарський комплекс; Навігаційно-гідрографічне забезпечення мореплавства; Проблеми і перспективи розвитку. — К.: Наук. думка, 1998. — 199 с.