Введение

Раздел

1. Внутренняя политика Билла Клинтона

1.1. Билл Клинтон — 42-й Президент США

1.2. Успехи администрации Клинтона в области внутренней политики

1.3. Внутренние проблемы

Раздел 2. Внешняя политика Билла Клинтона

2.1. Достижения администрации Клинтона

2.3. Внешние проблемы

Выводы

Список использованной литературы

Введение

Политика Клинтона — это последовательный центризм. В ее основе лежит убежденность, что большинство жителей США куда меньше интересуются идеологическими спорами, нежели практическим разрешением основных проблем, стоящих перед страной. Отсюда следует, что избиратели в целом предпочитают спокойную и умеренную политику, ориентированную на достижение разумных компромиссов. Эти установки влекут за собой и выбор вполне определенной политической линии.

Основная цель политики Клинтона состоит не в акцентировании разногласий, а в их смягчении и затушевке с последующим наведением мостов между конфликтующими сторонами. Практическим путем к ее достижению стала тактика триангуляции. Она акцентирует необходимость разрешения конфликтов с помощью конструирования третьей позиции, лежащей не между позициями противников, а как бы над ними. По мнению Морриса, которое разделял и Клинтон, триангуляция лучше всего позволяет находить решения, более или менее приемлемые для обеих сторон и не создающие ни у той, ни у другой стороны унизительного чувства поражения.

2000 год – последний год пребывания у власти администрации Клинтона. "Наш стратегический подход признает, что для обеспечения безопасности дома мы должны быть лидером во внешнем мире, но мы не сможем быть лидером за рубежом, если мы не будем сильны дома, – так разъяснял свою политику Клинтон в докладе "Стратегия национальной безопасности для нового века"[9, с. 3].

Тема: «Внешняя и внутренняя политика Билла Клинтона».

Цель: показать внешнюю и внутреннюю политику Билла Клинтона.

Задания работы:

— раскрыть внутреннюю политику Билла Клинтона (успехи и проблемы);

— проанализировать внешнюю политику Билла Клинтона (достижения и проблемы).

Раздел 1. Внутренняя политика Билла Клинтона

1.1. Билл Клинтон — 42-й Президент США

20 января 1993 года в лице Билла Клинтона впервые с 1980 года в Белый дом вновь вошел кандидат демократической партии. Если не принимать во внимание короткое междуцарствование президента Джимми Картера, то демократы почти четверть века соблюдали воздержание от власти. Казалось, что успех Клинтона на выборах закончит неоконсервативную эру Рейгана — Буша и начнет либеральное обновление государства и общества. Соответственно этому на 42-го президента Соединенных Штатов возлагались большие надежды.

Когда 3 октября 1991 года Клинтон выставил свою кандидатуру на пост президента, он еще мало выделялся на федеральном политическом уровне. Он уже создал себе имя как один из важнейших представителей "новых демократов", т. е. образованной преимущественно южанами группировки внутри демократической партии, которая в противовес либеральной ортодоксальности подчеркивала ориентированный на эффективность прагматизм, чтобы вернуть назад избирателей среднего слоя и белых рабочих, в 80-е годы перешедших к республиканцам (так называемые "демократы Рейгана"). "Забытый" средний слой, которому он в перспективе обещал облегчение налогов, составлял также важнейшую целевую группу предвыборной стратегии Клинтона. Памятное изречение: "Дурак, все дело в экономик!" — стало популярнейшим лозунгом кампании, наряду с многочисленными социально-политическими задачами выдвигавшей в центр прежде всего экономические требования будущего. Соответственно этому после окончания "холодной войны" Клинтон отвел внешней политике, которой Рональд Рейган и Джордж Буш отдавали преимущество, подчиненное значение. Он считал, что торговая нация США сможет и в будущем осуществлять свои глобальные задачи только на базе мощного и конкурентоспособного народного хозяйства. Ввиду экономического спада с растущим числом безработных и понижающимися реальными заработками это обращение упало на благодатную почву и помогло Клинтону неожиданно нанести поражение якобы непобедимому после победы в войне в Персидском заливе Джорджу Бушу. При этом явную пользу принес ему кандидат Росс Перо, беспартийный предприниматель. который смог записать на свой счет почти пятую часть голосов избирателей. То, что ни Клинтон (43%), ни Буш (38%) не добились абсолютного большинства, явилось симптомом растущего недовольства американцев политикой обеих партий [5, с. 15].

Успешную предвыборную борьбу, однако, омрачило сомнение в искренности и твердости характера Клинтона, которое и до сих пор сопровождает его президентство. Поведение во время войны во Вьетнаме, избавившее его от призыва на военную службу, малоубедительное признание, что студентом он курил марихуану, но не затягивался, к тому же его внебрачная сексуальная жизнь, в которой он, казалось, подражает своему великому кумиру Джону Ф. Кеннеди, широко обсуждались падкой на сенсации прессой и часто бывающей ханжеской публикой. Переданное в суд обвинение в сексуальном преследовании во время губернаторства и расследование его роли в темном деле с недвижимым имуществом, в которое была замешана также и Хилари Родхем Клинтон, нанесли значительный урон моральному авторитету президента, хотя в обоих случаях сомнительной является обоснованность предъявленных обвинений [5, с. 15].

Рональд Рейган оставил тяжелое наследство, к которому относились, среди прочего, высочайшая в истории США государственная задолженность и ежегодный дефицит государственного бюджета в более чем 200 миллиардов долларов с тенденцией к повышению. С начала 90-х годов государственный бюджет ежегодно обременяла выплата процентов в размере около 200 миллиардов долларов. Перед лицом этой угрозы еще правительство Буша начало предпринимать первые меры к сдерживанию гигантских государственных долгов. Клинтон же в своем отчете о положении нации 17 февраля 1993 года объявил ликвидацию дефицита первостепенной целью своего президентства. Он заявил о снижении дефицита государственного бюджета к 1997 году на 140 миллиардов долларов и после тяжелых переговоров и голосования провел через сенат пятилетний бюджет, комбинируя повышение налогов (преимущественно для групп с высоким доходом) с сокращением расходов, с удивительной настойчивостью приступил к укреплению бюджета. Даже если перегруженный многими компромиссами проект бюджета казался некоторым в Конгрессе недостаточно радикальным, то его издание все-таки представляло собой значительный политический успех президента [5, с. 15].

1.2. Успехи администрации Клинтона в области внутренней политики

Администрация Клинтона добилась впечатляющих успехов в целом ряде областей внутренней и внешней политики. Во-первых, семь лет беспрецедентного роста ВВП стали одним из самых длительных в американской истории периодов экономического процветания. Ежегодный прирост ВВП при Клинтоне был в среднем более 3%, что значительно выше, чем в других развитых странах. При этом инфляция упала до уровня менее 2% в год. Как заявил Клинтон 3 декабря 1999 г., на долю США приходится всего 4% населения, но 22% мирового дохода. Это обеспечивает американцам один из самых высоких уровней жизни в мире – на 27% выше, чем в Японии, и на 41% выше, чем в Германии [9, с. 4].

Бедность в США сократилась до наиболее низкого уровня за 20 лет. Безработица в стране упала до самого малого показателя за 30 лет, составив в 1998г. 4,5% (в 1992 г. – 7,5%), что в 1,5 раза меньше, чем в развитых странах в целом. За семь лет в США создано более 20 млн. новых рабочих мест, из них треть – в информационном секторе [9, с. 4].

В немалой степени экономический бум в Америке связан с тем, что при Клинтоне началось бурное развитие новейших информационных технологий. Свыше половины пользователей Интернета живет в Соединенных Штатах. Интернет стал средством не только общения, но и торговли. Достаточно сказать, что в 1998 г. объем электронной торговли по Интернету в США составил 50 млрд. долл., а в начале следующего десятилетия этот показатель может увеличиться в 30 раз.

Во-вторых, администрации Клинтона удалось в 1997 г. впервые за 42 года ликвидировать дефицит федерального бюджета. Еще в 80-е годы, когда ежегодный дефицит составлял около 3% ВВП, эта проблема казалась нерешаемой. Однако высокие и устойчивые темпы экономического роста дали Клинтону возможность, сохранив основные социальные программы, сократить долю федерального бюджета в ВВП до 20%. В 1998 г. превышение доходов над расходами составило 1,3% ВВП, а в 2000 г., по оценкам, вырастет до 2%. Таким успехом не может похвастаться ни одна из крупных держав мира. В результате была частично решена проблема государственного долга, которая могла стать тяжелым бременем для следующего поколения американцев. Если в 1993г. долг составлял 68% ВВП, то в 1999 г. он сократился до 57%, а к 2004 г. снизится до 35%. В-третьих, администрация Клинтона сохранила и упрочила самую мощную военную машину в мире, сделав ставку на обеспечение абсолютного военного превосходства США. Хотя состав вооруженных сил и размеры бюджета Пентагона (в постоянных ценах) сократились примерно на треть, военная инфраструктура, включая передовое базирование американских войск в Европе, на Тихом океане и в Персидском заливе, была в основном сохранена [9, с. 5].

Американские военные расходы поглощают примерно 3% ВВП страны, в то время как среднемировой показатель сократился до 2%. В результате по размерам затрат на оборону США превосходят Японию, Китай, Германию, Францию, Англию и Россию, вместе взятые. Пожалуй, никогда со времен античного Рима в мире не было такого колоссального отрыва одной державы от всех других. На долю Соединенных Штатов приходится примерно 35% мировых военных расходов и 75% затрат на оборонные НИОКР [9, с. 5].

Это позволило Вашингтону фактически без соперников вступить в новую гонку вооружений. При этом ставка делается на так называемую революцию в военном деле, основанную на применении новейших информационных технологий для качественного изменения всей системы оснащения вооруженных сил и военного строительства. Новые технологии сбора и обработки информации должны обеспечить возможность поражения любой цели в любой точке земного шара. Предполагается, что высокоточные обычные вооружения большой дальности позволят достигать решающих целей в войне против любого соперника. Тем самым по существу речь идет о том, чтобы вырваться из ядерного пата, преодолеть сдерживающие механизмы в отношениях с государствами, обладающими ракетно-ядерным оружием.

При этом Пентагон ставит задачу обеспечить "свободу от нападения и свободу для нападения" в конфликте с любым противником США. В связи с этим особое значение приобретают планы развертывания тактической и национальной ПРО, чтобы обеспечить защиту как американских войск за рубежом, так и территории США от применения противником оружия массового поражения.

В следующем десятилетии планируется переоснащение американских вооруженных сил системами вооружения шестого поколения. Это потребует увеличения не меньше чем в 2 раза закупочной части военного бюджета. Однако колоссальные размеры федерального бюджета Вашингтона, а также превышения доходов над расходами делают эту задачу вполне разрешимой. Не случайно уже в 1999 г. реальные военные расходы США впервые существенно выросли. В-четвертых, претензии Соединенных Штатов на роль единственной сверхдержавы обеспечиваются не только их огромной экономической и военной мощью, но и системой военно-политических союзов, которые администрация Клинтона смогла сохранить и укрепить, несмотря на окончание холодной войны [9, с. 6].

1.3. Внутренние проблемы

Вместе с тем личная репутация президента на седьмом году пребывания у власти оказалась серьезно подмоченной. В историю США Билл Клинтон войдет как второй после Эндрю Джексона президент, который подвергся процедуре импичмента. И хотя ему удалось сохранить за собой Белый дом, интимные подробности его поведения в офисе существенно подорвали престиж президента. Не случайно при весьма высокой поддержке политики администрации уровень доверия к самому Клинтону упал до крайне низких показателей. Если раньше нынешний президент вызывал страстную ненависть только у республиканцев, то в последнее время в стране возникла "усталость от Клинтона", когда обществу надоели скандальные похождения президента[9, с. 7].

Это, видимо, отразилось на шансах вице-президента Альберта Гора унаследовать президентское кресло. Хотя сам Гор пользуется репутацией примерного семьянина, он, похоже, тоже надоел, о чем свидетельствует, судя по опросам избирателей, его значительное отставание от техасского губернатора Джорджа Буша-мл. Если учесть, что при высокой экономической конъюнктуре избиратели обычно поддерживают правящую партию (а пока нет признаков прекращения экономического бума), то низкий рейтинг ведущего кандидата демократов в президенты явно отражает "усталость от Клинтона"[9, с. 7].

Вместе с тем и Дж.Буш-мл. стремится дистанцироваться от лидеров Республиканской партии в конгрессе, которые зарекомендовали себя твердолобыми приверженцами идеологических догматов неорейганизма. Правда, по всем основным вопросам техасский губернатор не выходит за рамки республиканского консенсуса, но подчеркивает при этом необходимость избавиться от имиджа партии, которой безразличны интересы простых людей, и провозглашает лозунг "сострадательного консерватизма" (passionate conservatism). Добившись в Техасе значительного расширения электоральной базы республиканцев, Дж.Буш-мл. пытается теперь повторить свой успех в общенациональном масштабе. Не случайно прагматизм ведущего кандидата республиканцев вызывает у многих наблюдателей ассоциации с Биллом Клинтоном[9, с. 8].

Несмотря на высокий уровень популярности Дж.Буша-мл. среди избирателей, идеологизированное ядро Республиканской партии относится к нему с не меньшим подозрением, чем относилось к президенту Дж.Бушу (старшему), которого в свое время обвиняли в отходе от идеологических догм рейганизма. Техасскому губернатору придется нелегко на первичных выборах в Нью-Гэмпшире и некоторых других штатах, где состав республиканцев, принимающих участие в "праймериз", отличается крайним консерватизмом. Однако, если он подтвердит свой высокий рейтинг, то демократы могут потерять контроль над Белым домом, даже при сохранении благоприятной экономической конъюнктуры[9, с. 8].

Конечно, нельзя исключать и резкого ухудшения экономической ситуации в результате очередного циклического спада. О "неизбежности" его прихода в США говорится в последнем докладе МВФ. Ряд экспертов предупреждает и о катастрофических последствиях прорыва "биржевого пузыря", когда новый финансовый кризис может далеко превзойти знаменитый крах на Уолл-стрит в 1929 г. Но пока нет никаких признаков ухудшения экономической конъюнктуры в стране, что сказывается на благодушных настроениях избирателей[9, с. 8].

В целом же и Гор, и Буш стремятся захватить центристские позиции на политической арене, активно перенимая лозунги друг у друга. Различия в программах ведущих кандидатов обеих партий пока выглядят весьма незначительными. При этом каждый из них стремится концентрироваться на таких вопросах, которые сегодня прочно вошли в число приоритетных для американского общества. Это защита окружающей среды, образование, здравоохранение.

Здесь Дж.Буш-мл. демонстрирует себя типичным республиканцем, предлагая крупномасштабное сокращение налогов. Но при этом он делает упор на сокращении налогов прежде всего для средне- и низкооплачиваемых слоев населения США. Демократы же призывают не транжирить профицит и вновь говорят о социальных расходах. Таким образом, несмотря на сдвиг к центру, межпартийные различия на выборах 2000 г. будут по-прежнему проходить по линии классического раздела на сторонников и противников "Большого правительства"[9, с. 9].

Вопросы внешней политики, как обычно, не играют большой роли в предвыборной борьбе. Для подавляющего большинства американских избирателей эта проблематика имеет второстепенное значение, за исключением тех случаев, когда возникает реальная или воображаемая угроза их благополучию дома. Поэтому среди международных вопросов реальную обеспокоенность вызывают такие проблемы, как защита рабочих мест от внешней конкуренции, либо терроризм, в контексте которого воспринимается и угроза распространения оружия массового поражения. Однако на уровне политической элиты складывается куда более мозаичная картина. Хотя после окончания холодной войны Америку не захлестнула предсказывавшаяся некоторыми экспертами волна неоизоляционизма, внешнеполитические приоритеты, на протяжении четырех с лишним десятилетий определявшие подход США к международным делам, поверглись заметной эрозии. Исчезновение Советского Союза как главного врага привело к размыванию двухпартийного консенсуса по внешнеполитическим вопросам.

В этой принципиально новой ситуации на политике США стал во все большей степени сказываться нажим со стороны "групп давления", которые руководствуются сугубо специфическими интересами. В повестку дня выдвинулся и ряд совершенно новых проблем, например международные экологические стандарты.

Вместе с тем по ряду вопросов острые разногласия возникли внутри двух главных партий, а не между ними. Так, именно внутри партий шел спор по таким ключевым проблемам, как либерализация торговли (создание НАФТА и ВТО), расширение НАТО, война в Косово. При этом Клинтону не раз удавалось обеспечить себе поддержку как в своей собственной партии, так и в стане оппозиции. Однако возникновение разношерстных и временных тактических коалиций не может компенсировать ослабления двухпартийного консенсуса. К тому же новое поколение американской элиты, не прошедшее школу холодной войны, весьма слабо ориентируется в вопросах внешней политики, демонстрируя нередко поразительную провинциальность своего понимания мировых проблем.

В результате целый ряд проблем международной политики оказался в эпицентре внутриполитической борьбы. Так, процесс импичмента напрямую отразился на ряде военно-силовых акций администрации Клинтона, включая операции против Ирака и Югославии. Это привело к беспрецедентной публичной критике Верховного главнокомандующего во время военных действий со стороны оппозиции.

Наиболее наглядно влияние внутриполитического фактора проявилось при голосовании в сенате по Договору о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний в октябре 1999 г. Администрация Клинтона потерпела унизительное поражение после того, как республиканское большинство, руководствуясь интересами межпартийной борьбы, заблокировало ратификацию договора, который должен был стать одним из главных инструментов закрепления глобального лидерства США. Неспособность Белого дома обеспечить поддержку конгресса в этом ключевом вопросе существенно подорвала международный престиж Вашингтона[4, с. 85].

Голосование по договору о ядерных испытаниях может стать своего рода водоразделом, и тогда внешняя политика США перестанет пользоваться двухпартийной поддержкой. При этом республиканцы будут делать все больший упор на "унилетерализм" (односторонность) – максимальную свободу американских действий на международной арене, в то время как демократы по-прежнему будут тяготеть к обеспечению многостороннего формата действий, хотя бы в рамках западного сообщества. Очевидно, что такое различие будет носить скорее тактический, чем стратегический характер. Но расхождения по внешнеполитическим вопросам могут приобрести такую же остроту и ожесточенность, как и борьба по внутриполитическим вопросам.

Такое четкое размежевание может произойти, если, например, демократы откажутся от тактических маневров и пойдут на конфронтацию с республиканцами не только по договору о ядерных испытаниях, но и по другим вопросам контроля над вооружениями, включая противоракетную оборону и сокращение стратегических наступательных вооружений. С такой позицией выступает, в частности, бывший сенатор Б.Брэдли, который смог бросить серьезный вызов А.Гору в борьбе за выдвижение кандидатом в президенты от Демократической партии. Но шансы Брэдли возглавить демократов все-таки выглядят неубедительно[4, с. 86].

Нельзя, однако, исключать, что внешнеполитический консенсус может быть восстановлен, если демократы и республиканцы смогут договориться в 2000 г. по такой проблеме, как противоракетная оборона. Республиканская партия продолжает делать ставку на ПРО как краеугольный камень своего подхода к международным делам. В то же время Клинтон и Гор стремятся "украсть" этот вопрос, обещая выдвинуть по нему собственный план. Многие технические проблемы ПРО пока еще не решены, о чем в ноябре 1999 г. предупредила специальная комиссия экспертов Пентагона ("доклад Уэлша"), но политическая борьба вокруг них продолжается[4, с. 87].

Видимо, жертвой этих маневров может оказаться Договор по ПРО, а также (учитывая вероятную российскую реакцию) и Договор СНВ-1. В результате ценой восстановления пресловутого консенсуса может оказаться весь нынешний режим контроля над вооружениями.

Раздел 2. Внешняя политика Билла Клинтона

2.1. Достижения администрации Клинтона

На международной арене Билл Клинтон почти демонстративно отказался от ярко выраженного личного присутствия, характерного для его республиканского предшественника, и подчеркнул тем самым преимущество внутренней политики. Его намерение, как "луч лазера", сконцентрироваться на экономических проблемах Соединенных Штатов находит свое явное отражение и во внешней политике, так как центр ее тяжести переместился отчетливо с политики безопасности на внешнеэкономическую. Так как американское хозяйство без роста мировой экономики может расширяться только в ограниченном объеме, то свободная мировая торговля должна укрепляться и одновременно должны улучшаться условия конкуренции для американских продуктов. Как ратификация Конгрессом в ноябре 1993 года начатого еще при администрации Буша Североамериканского соглашения о свободной торговле (NAFTA), так и своевременное завершение Уругвайского раунда ГАТТа в последующем месяце соответствуют этой целевой установке. При этом особенно ратификацию Североамериканского соглашения следует оценивать как личный успех президента, потому что для этого пришлось преодолеть значительное протекционистское сопротивление в Конгрессе и в собственной партии [7, с. 254].

Показательным для более решительной внешнеэкономической политики администрации Клинтона является усиливающееся давление на Японию с целью форсировать давно требуемое открытие ее рынка для американских товаров и содействовать тем самым ликвидации хронически негативного торгового баланса. На конференции азиатско-тихоокеанских наций на высшем уровне в Сиэтле в ноябре 1993 года президент выразил свое мнение о том, что это экономическое пространство выигрывает в отношении безопасности от военного присутствия и ведущей региональной роли Соединенных Штатов, хотя США при этом не будут иметь соответствующей доли в вытекающем из этого экономическом процветании. Также и в отношениях с государствами Европейского Союза наблюдается стремление администрации Клинтона добиться уравновешенного соотношения между ответственностью за безопасность и экономическим могуществом. В эту картину вписывается то, что Клинтон высказался за принятие экономических "супердержав" Германии и Японии в Совет Безопасности ООН [7, с. 256].

Исчезновение общего врага – Советского Союза – поставило под вопрос цели и формы деятельности НАТО, а также двусторонних договоров США с Японией, Южной Кореей и рядом других стран. Однако Клинтону удалось преодолеть кризис, обеспечив модернизацию механизма координации военной и внешней политики западного сообщества, не допустив выхода из-под американского контроля поведения на международной арене наиболее развитых индустриальных держав. Пожалуй, впервые в истории коалиция победителей не распалась после своей победы.

Наиболее важный военно-политический альянс – НАТО – по инициативе США добавил к функции коллективной обороны новые задачи. По существу Североатлантический союз присвоил себе функции коллективной безопасности в Европе, оттеснив ОБСЕ на задний план. Вместе с тем принятая на вашингтонском саммите в апреле 1999 г. новая стратегическая концепция НАТО ставит во главу угла обеспечение "общих интересов" западных государств, в том числе "проецирование силы" в глобальных масштабах[7, с. 257].

Эта концепция была опробована на практике в ходе войны против Югославии в марте–июне 1999 г., чем был создан прецедент использования Североатлантическим альянсом военной силы в целях, противоречащих международному праву, включая Устав ООН и даже Вашингтонский договор 1949 г. (о создании НАТО). Подменяя Совет Безопасности ООН и ОБСЕ, НАТО фактически пытается действовать в качестве самозванного мирового полицейского, а не в интересах самообороны против агрессии. В 2000-й год НАТО вступает, развернув на постоянной основе почти 100-тысячную группировку на Балканах – в Боснии, Косово, Албании, Македонии[7, с. 258].

Одновременно начался процесс расширения блока НАТО, в состав которого были включены Польша, Чехия и Венгрия. В список потенциальных членов альянса входит еще десяток восточноевропейских государств. Кроме того, 25 стран участвуют в программе "Партнерство ради мира", а 50 государств входят в Совет евро-атлантического партнерства, которые также контролируются НАТО[7, с. 258].

Новые функции появились и у союзов США с Японией и с Южной Кореей. Это касается не только противостояния с КНДР, но и латентного сдерживания Китая. В то же время начали устанавливаться регулярные связи между НАТО и американскими союзниками на Дальнем Востоке.

Вместе с тем администрация Клинтона смогла обеспечить новое "распределение труда" в западном сообществе. Если США берут на себя основную нагрузку в военной сфере, то на союзников Вашингтона возлагаются задачи поддержки, в том числе и финансирование (Германия, Южная Корея, Япония) американской группировки передового базирования. В целом же на долю США и их союзников приходится 60% мировых военных расходов[9, с. 11].

В-пятых, Клинтон не без успеха сделал ставку на укрепление механизмов регулирования глобализации мировой экономики после распада биполярной системы международных отношений.

Немалым достижением Клинтона стало создание НАФТА, позволившего США с помощью Канады и Мексики уравновесить растущую экономическую мощь Европейского Союза. Нынешняя администрация поставила вопрос и о создании ассоциации свободной торговли Северной и Южной Америк. При Клинтоне США возглавили первые попытки интеграции в Азиатско-Тихо-океанском регионе (АТЭС). Наконец, нынешний президент начал дискуссию о создании евро-атлантического рынка – своего рода "экономического НАТО"[9, с. 11].

Однако главное внимание администрация Клинтона уделила проблемам глобализации. В "Большой семерке", Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), Международном валютном фонде (МВФ) и Всемирном банке Соединенным Штатам удалось сохранить и упрочить свою лидирующую роль, хотя и не в такой степени, как в НАТО. Под американским руководством этим западным институтам удалось взять на себя контроль над инструментами иностранной помощи развивающимся странам, навязывая свою философию рыночного хозяйства.

Клинтон сыграл решающую роль в создании в 1995 г. принципиально нового международного института – Всемирной торговой организации (ВТО), в состав которой сегодня входит 135 стран. В 1990-е годы объем мировой торговли ежегодно увеличивался в среднем почти на 7%, в то время как темпы роста ВВП планеты были в 2,5 раза ниже – примерно 3% в год. ВТО заменила ранее действовавшее Генеральное соглашение о торговле и тарифах (ГАТТ) более жесткой структурой регулирования мировых торгово-экономических связей, сыграв решающую роль в обеспечении ускоренных темпов роста торговли. ВТО стала органом, определяющим правила игры на глобальном рынке, и США активно используют посредничество этой организации для защиты своих интересов. Из 24 случаев, когда Вашингтон обращался к ней за помощью, в 22-х – ВТО поддерживала американскую позицию[9, с. 12].

В рамках соглашений ВТО по торговле услугами будут отменены таможенные барьеры примерно на 100 видов различных услуг. На конференции ВТО 1996 г. по инициативе США было подписано соглашение по информационным технологиям, охватывающее рынок стоимостью 600 млрд. долл. Это соглашение предусматривает отмену 45 странами в 2000 г. таможенных пошлин на компьютеры, программное обеспечение и телекоммуникационное оборудование. В 1997 г. было заключено соглашение с участием 69 стран (на их долю приходится 95% мирового рынка) по либерализации рынка информационных технологий. В декабре 1997 г. было также подписано соглашение о либерализации рынка финансовых услуг, участниками которого стали 102 государства[9, с. 12].

В конце 1990-х годов доля внешней торговли в американском ВВП дос-тигла самого высокого показателя за всю историю США – 25%. Экспорт вырос в 1998 г. до 966 млрд. долл., а импорт – до 1,116 трлн. долл. Это означает, что американцы потребляют больше импортных товаров и услуг, чем экспортируют за рубеж (соответственно 13 и 11%). По существу, весь мир сегодня работает на США, обеспечивая клинтоновское процветание. В результате в 1994 г. дефицит американского платежного баланса превысил 100 млрд. долл., в 1998г. – 200 млрд., а в 1999 г. – по прогнозам – составит 316 млрд. долл. Размеры платежного дефицита, по оценкам МВФ, достигнут 3,5% ВВП США[9, с. 12].

При администрации Клинтона торговый дефицит стал одним из главных источников финансирования инвестиционного бума в Соединенных Штатах – покупки иностранцами акций, ценных бумаг, казначейских обязательств министерства финансов. Высокая рыночная конъюнктура подняла отметку индекса Доу-Джонса в 1999 г. до 11000 пунктов. Процентная ставка в США во второй половине 1990-х годов была примерно на 20–25% выше, чем в развитых странах в целом. Это обеспечило колоссальный приток капитала в Америку. Положительное сальдо движения капитала превышает 100 млрд. долл. в квартал, компенсируя тем самым дефицит платежного баланса. Таким образом, возрастание степени интеграции США в глобальный рынок позволяет обеспечивать процветание за счет американского господства в мировой финансово-экономической системе. При этом Клинтон делает ставку на идеологическое обеспечение американской экономической стратегии, призывая "придать человеческое лицо глобальной экономике"[9, с. 13].

В целом для нынешней администрации характерным стал прагматический поиск так называемого "третьего пути" – сочетания современных рыночных методов с эффективным механизмом регулирования. Клинтон попытался избежать чрезмерного расширения роли государства, не отказываясь от его социальной функции. Это сближает его позицию со взглядами европейской социал-демократии, в последнем десятилетии уходящего столетия возглавившей многие европейские страны. Нельзя исключать, что "третий путь" станет в начале XXI в. господствующим направлением в политической жизни США, Запада в целом.

2.3. Внешние проблемы

Пожалуй, наиболее неожиданным результатом семи лет пребывания у власти администрации Клинтона стала перспектива развала режима контроля над вооружениями. И сам президент, и ведущие деятели его администрации известны как убежденные сторонники этого режима. Послужной список Клинтона в данной сфере долгое время казался весьма убедительным.

США смогли сохранить все основные договоры и соглашения по контролю над вооружениями, несмотря на исчезновение главного американского партнера-соперника – Советского Союза. Администрация Клинтона уверенно довела до конца начатый еще при президенте Дж.Буше процесс ядерного разоружения трех бывших советских республик – Украины, Казахстана и Белоруссии. Немало было сделано и для финансирования разоружения Российской Федерации, прежде всего в рамках Договора СНВ-1, по программе Нанна–Лугара[9, с. 14].

Однако серьезные проблемы возникли с Договором СНВ-2. Государственная Дума РФ так его и не ратифицировала, что создало серьезные препятствия для переговоров о СНВ-3, которые привели бы к еще более глубоким сокращениям стратегических ядерных вооружений. Достигнутые в марте 1997 г. хельсинкские соглашения по СНВ и по разграничению тактической и стратегической ПРО не дали никаких результатов. Таким образом, будущее процесса сокращения ядерных вооружений оказалось под вопросом.

В значительной степени в этом виновата сама администрация Клинтона. Дважды (в декабре 1998 г. и в марте 1999 г.) США буквально накануне подготовленного правительством Е.Примакова голосования в Думе начинали военные акции вопреки протестам России. Похоже, что ратификация Договора СНВ-2 перестала быть для Вашингтона достаточно важным вопросом, чтобы перевесить соображения, связанные с бомбардировками Ирака и Косово. Видимо, в американском руководстве возобладало мнение о неизбежности односторонних глубоких сокращений стратегического ракетно-ядерного потенциала России. Причем Соединенные Штаты могут также пойти на сокращения своих ядерных сил, а могут и сохранить нынешний уровень – как требуют принятые республиканским сенатом условия ратификации Договора СНВ-2. Во всяком случае в Вашингтоне убеждены, что вступление в силу этого договора не требует от США какой-то сдержанности в силовом решении вопросов, которые затрагивают российские интересы[9, с. 14].

Можно полагать, что подобные настроения отразились и на решении Клинтона в январе 1999 г. пересмотреть подход к ПРО. Фактически Вашингтон предъявил Москве ультиматум: либо согласиться на американские условия пересмотра Договора по ПРО, либо вообще остаться без него. Тем самым США дают понять России, что больше не намерены считаться с правилами поддержания стратегического паритета, выработанными за многие годы советско-американских переговоров. В немалой степени на клинтоновскую позицию оказали давление республиканцы, сделавшие противоракетную оборону частью своего идеологического кредо. Но нельзя не видеть, что Соединенные Штаты не желают больше считать Российскую Федерацию равной себе в военной сфере, если такого паритета не существует в других областях.

В начале своего первого срока пребывания у власти Клинтон провозгласил "стратегическое партнерство" с Россией. Однако вскоре от этого лозунга в Вашингтоне отказались. Российско-американские отношения оказались качественно отличными от отношений США со своими настоящими стратегическими союзниками. Дело не только в том, что Россия все еще остается единственной страной в мире, способной в течение получаса уничтожить Соединенные Штаты. Основой российско-американского стратегического взаимодействия остается, как и в годы холодной войны, модель взаимного ядерного сдерживания, несовместимая с отношениями между стратегическими партнерами. Вашингтон не торопился интегрировать Москву в систему главных западных институтов, поскольку Россия не отвечала соответствующим экономическим и политическим критериям, принятым в западном сообществе. Вопрос о принятии России в НАТО, например, никогда даже не обсуждался всерьез в Вашингтоне. Что касается "Большой восьмерки", то по существу это образование носит чисто символический характер, поскольку все основные вопросы США и их главные партнеры предпочитают по-прежнему решать в формате "Большой семерки"[9, с. 14].

Администрация Клинтона самонадеянно взяла на себя роль ментора, определяющего стратегию и тактику российских внутренних реформ, опираясь при этом на финансовые рычаги МВФ и Всемирного банка, в которых американское влияние чрезвычайно сильно. Вплоть до 17 августа 1998 г. в Вашингтоне делали ставку на узкую группу российских "младореформаторов", следовавших рецептам, разработанным министерством финансов США и международными организациями. Правда, при этом жестко обусловленные рекомендации Запада разительно отличались от той экономической политики, которую Клинтон проводил внутри США. По существу демократическая администрация насаждала в России экспортную версию рейганизма, а не "третьего пути". Такой идеологизированный подход не облегчил, а усугубил трудности переходного периода в России и в конечном счете стал одной из причин беспрецедентного экономического спада, парализовавшего реформы. Оказались подорванными и позиции тех кругов на российской политической арене, которые пользовались открытой поддержкой Соединенных Штатов[9, с. 15].

После отставки правительства С.Кириенко администрация Клинтона лишилась возможности взаимодействия со своими партнерами в России. Последовавшие позднее скандалы, связанные с коррупцией, еще больше осложнили возможности для маневра со стороны Вашингтона, неспособного больше контролировать развитие внутриполитической ситуации в России.

В результате в российско-американских отношениях разразился вызревавший с середины 1990-х годов кризис, который затронул практически все сферы взаимодействия двух стран.

В экономической сфере на первый план выдвинулись проблемы, связанные с неспособностью России оплачивать долги западным кредиторам. При этом США и их партнеры заморозили предоставление новых займов, отказываясь в то же время серьезно обсуждать долгосрочную реструктуризацию российской задолженности, включая списание советских долгов. В то же время Вашингтон возобновил практику экономических санкций как по политическим причинам (например, сотрудничество России с Ираном), так и под предлогом демпинга. Фактически Москве была продемонстрирована во всей полноте ее экономическая зависимость от Запада.

В политической сфере глубокое недовольство в России вызвало решение администрации Клинтона о расширении НАТО. Подписанный в 1997 г. Основополагающий акт о взаимоотношениях России с НАТО не смог компенсировать ущерб, что наглядно проявилось во время войны Североатлантического блока против Югославии. В результате американо-российские отношения по многим направлениям оказались замороженными. Существенные разногласия возникли между Вашингтоном и Москвой по ряду региональных проблем. В то же время возникла новая сфера напряженности – в бывших советских республиках, где ослабление российского влияния сопровождалось ростом влияния США и других западных стран[9, с. 15].

В сфере контроля над вооружениями, как отмечалось выше, под вопросом оказался практически весь комплекс достигнутых ранее договоренностей. При этом выяснилось, что не только в США, но и в России внутриполитические факторы препятствуют ратификации соглашений и поиску новых компромиссных решений. Принявший затяжной характер кризис в российско-американских отношениях стал одним из вопросов избирательной кампании в США. Осенью 1999 г. администрация Клинтона, долгое время пропагандировавшая "успех" своей российской политики, столкнулась с обвинением в том, что она "потеряла Россию". Белый дом подвергся критике и со стороны республиканцев, и внутри Демократической партии[9, с. 16].

В этих условиях Клинтон не мог не занять жесткой позиции по вопросу о войне в Чечне. Правда, американская администрация явно не стремится форсировать выяснение отношений, возможно, надеясь на компромисс по ПРО весной 2000 г., и предоставляет первую роль в развернувшейся кампании критики России западноевропейским союзникам. Но нельзя исключать, что Вашингтон в какой-то момент и здесь решит продемонстрировать свое лидерство.

В целом российско-американские отношения крайне уязвимы по самым различным вопросам – от Чечни и Ирака до долгов и ПРО, но наиболее негативную роль может сыграть предвыборная борьба в обеих странах, в которой большинство участников стремятся продемонстрировать свою жесткость. Поэтому возникшая между двумя странами напряженность, скорее всего, не только не будет снята в 2000 г., но может перерасти в новую конфронтацию. Обострение российско-американских противоречий совпало и с очень серьезным осложнением в отношениях между Вашингтоном и Пекином. Здесь список разногласий, пожалуй, еще серьезнее, поскольку между Москвой и Вашингтоном идеологический конфликт больше не играет главной роли. Китай все больше рассматривается в Америке как главный кандидат на роль основного геополитического противника США. Достигнутое в ноябре 1999 г. ценой обоюдных уступок соглашение о вступлении Китая в ВТО, возможно, остановит дальнейшее ухудшение американо-китайских отношений, но по многим вопросам, включая права человека и Тайвань, положение может резко осложниться[9, с. 16].

Хотя Клинтон всячески пытался избежать преждевременного перехода к сдерживанию Китая, признаки такого поворота становятся все более заметными, во всяком случае в риторике Дж.Буша-мл. Вместе с тем возрастает значение проблемы ПРО: развертывание американской системы может создать общую стратегическую угрозу и для Китая, и для России, но для Китая эта угроза куда больше. Последствия такого сценария могут иметь очень серьезный характер.

Не слишком оптимистическими выглядят и отношения США со своими главными союзниками. Итог войны в Югославии, возможно, стал пирровой победой для НАТО. Во всяком случае, подспудные трения между американцами и западноевропейцами скорее обострились, а не уменьшились в результате этой победы. Вероятно, последовательная консолидация Европейского Союза будет все больше осложнять американское лидерство в Североатлантическом альянсе. Создание валютного союза и усиление роли исполнительных органов ЕС создает перспективу возрастания в начале следующего века его политических и военных функций.

Об этом свидетельствует и возросший интерес к идее "европейской идентичности в сфере обороны и внешней политики". В 1990-е годы США удалось заблокировать эту идею и сохранить доминирующую роль НАТО. Но появление новых предложений о создании европейского корпуса и даже европейской армии вызывает крайне негативную реакцию в Вашингтоне. Можно полагать, что в начале следующего десятилетия эта проблема выдвинется на первое место в американо-западноевропейских отношениях и потребует серьезных корректив в Североатлантическом альянсе. Нельзя не отметить и недовольство американских союзников позицией Вашингтона в отношении контроля над вооружениями. Провал ратификации договора о ядерных испытаниях не прибавил доверия к Соединенным Штатам. Администрации Клинтона приходится всерьез уговаривать западноевропейцев признать необходимость пересмотра Договора по ПРО.

В то же время Клинтон не смог добиться серьезного продвижения к переговорам о создании евроатлантического рынка. Между тем "банановые" войны между США и ЕС ведутся достаточно ожесточенно. Особенно серьезные разногласия накопились по проблемам торговли сельскохозяйственными продуктами. Осенью 1999 г. Западная Европа отказалась внести американские требования о сокращении сельскохозяйственных субсидий в повестку дня следующего раунда переговоров ВТО. Камнем преткновения остается и стремление США вводить экономические санкции по политическим причинам[11, с. 11].

Не случайно западноевропейские лидеры отвергли приглашение Клинтона приехать на конференцию ВТО в Сиэтле в декабре 1999 г. Разлад в отношениях между США и ЕС стал главной причиной болезненного поражения, которое американский президент потерпел на конференции ВТО. Там развернулась публичная борьба не только между развитыми и развивающимися странами (по вопросам трудовых и экологических стандартов), но и между американцами, с одной стороны, и западноевропейцами и японцами – с другой. Неспособность принять даже повестку нового раунда переговоров в рамках ВТО поставила под угрозу всю клинтоновскую стратегию глобализации под контролем Соединенных Штатов. Очевидно, в последний год своего пребывания у власти нынешний президент США вряд ли сможет нейтрализовать последствия этого провала[11, с. 11].

Выводы

Таким образом, к концу своего пребывания у власти Билл Клинтон в какой-то мере утратил способность добиваться реализации своих стратегических планов как внутри страны, так и за рубежом.

США резко снизили внешний долг, безработица стала незначительной. Америка стала лидером в области высоких технологий (до Клинтона Япония была лидером в сфере IT). Также его администрация пролоббировала запрещение испытаний ядерного оружия во всем мире. Исчезновение сопротивления со стороны СССР облегчило задачу расширения влияния у руководства США во главе с Клинтоном и позволило добиться немыслимых до сей поры результатов: четвёртого расширения НАТО и отделения Косова и Метохии от Югославии после Войны НАТО против Югославии в 1999 году. Таким образом, Клинтон продолжил экспансию американского господствования в мире. Тем не менее, в период президентства Клинтона, США значительно снизили объём военного вмешательства в прочие страны, по сравнению с временами Рейгана и Джорджа Герберта Уокера Буша. На президента-демократа Клинтона американцы возлагали надежды как на реформатора консервативного общества США, граждане рассчитывали, что Клинтон снизит влияние религиозных конфессий и возобновит исследования в области генетики, замороженных республиканцами. Если в науке действительно был рывок, то позиции религии наоборот сильно укрепились, причем активизировались всевозможные деструктивные секты. В мае 2009 года сам Клинтон получил пост специального посланника ООН по Гаити.

Импичмент (пусть и не состоявшийся), поражение в Сиэтле, провал ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, одновременное обострение отношений и с Россией, и с Китаем, недовольство союзников – все это сулит Клинтону весьма непростой 2000 год, последний год его президентства. И все же рано списывать Клинтона со счетов. Он еще поборется за свое историческое наследие

Список использованной литературы

1. 100 знаменитых американцев /Авт. и руководитель проекта Дмитрий Табалкин. — Харьков: "Фолио", 2004. — 508, с.

2. Американские президенты: 41 исторический портрет от Джорджа Вашингтона до Билла Клинтона Пер. с нем. Л.В.Седовой; Под. ред. Ю.Хайдекинга. — Ростов-на-Дону; М.: Феникс: Зевс, 1997. — 636 с.

3. Инаугурационные речи президентов США от Джорджа Вашингтона до Джорджа Буша: 1789-2001 гг.: С историческим комментарием: Пер. с англ. / Ред. и коментарий Э.А. Иваняна. — М.: Стратегия, 2001. — 509, с.

4. Каган Роберт. Про рай і владу: Америка і Європа у новому світовому порядку. — Львів, 2004. — 133 с.

5. Кеворкова Н. Диагноз — "Клинтон": 42-й президент на рандеву с Америкой //Независимая газета. — 1999. — 23 января. — С. 15

6. Мирошникова В. В. 100 знаменитых политиков. — Х.: Фолио, 2002. — 509, с.

7. Серебрянников В.В. Президенты США в роли воителей // Социально-гуманитарные знания. — 2005. — № 6. — С. 251-268

8. Політологія: Підручник /За ред. О .В. Бабкіної, В. П. Горбатенка. — Вид. 2-ге, перероб., доповн. — К.: Академія, 2003. — 526, с.

9. Рогов С. М. Администрация Клинтона: подводить итоги еще рано //США. Канада: экономика, политика, культура. — 2000. — № 2 . — С. 3-16

10. Цимбалістий В. Ф. Теорія міжнародних відносин: Навчальний посібник. -Львів: Новий Світ-2000, 2006. -320, с.

11. Червонная С. Прощай, эра Клинтона //Независимая газета. — 2001. — 18 января. — С. 11

12. Юрій М. Ф. Основи політології: Навчальний посібник. — К.: Кондор. — 2009. — 338 с.