Освіта та самоосвіта

Реферати, дослідження, наукові статті онлайн

Робин Норвуд — Женщины, которые любят слишком сильно

— Обычно я могу справиться со всеми проблемами… — подбородок опустился. — Но эта начинает доставать меня, — она пожала плечами и улыбнулась. — У меня не хватает времени, еды и денег, вот и все.

Она произнесла это словно шутку, которую не следовало воспринимать всерьез. Я уже хотела расспросил» ее о подробностях, когда она деловито заговорила:

— Шон снова уехал. У нас трое детей: Сюзи шесть лет, Джиму четыре, а Питеру — два с половиной. Я работаю неполную неделю в больнице, занимаюсь на курсах подготовки медсестер и пытаюсь справляться с домашними делами. Шон обычно присматривает за детьми — если не уходит в художественную школу или не исчезает.

В ее тоне не было ни следа горечи.

— Мы поженились семь лет назад. Мне было семнадцать, и я только что закончила высшую школу. Ему было двадцать четыре, он подрабатывал актером и ходил в художественную школу. Он жил в квартире с тремя своими друзьями. Я обычно приходила туда по воскресеньям и устраивала им большой праздник. Я была его «подружкой на воскресный вечер». По пятницам и субботам он либо выступал на сцене, либо встречался с кем-нибудь еще. Как бы то ни было, в той квартире все любили меня. Моя стряпня была лучшим подарком для них за целую неделю. Им нравилось дразнить Шона: они говорили, что ему следует жениться на мне и позволить мне кормить себя с ложечки. Думаю, ему действительно понравилась эта идея, потому что он попросил меня выйти за него замуж. Разумеется, я согласилась. Я ощущала восторг. Шон был такой очаровательный! Вот, посмотрите, — она открыла свою сумочку и вытащила гармошку фотографий, заправленных в пластик. Первой оказалась фотография Шона: темные глаза, высокие скулы, словно высеченные резцом скульптора, подбородок с глубокой ямкой. Задумчивое, красивое лицо.

— Похоже на уменьшенную копию фотографии из рабочего портфеля актера или фотомодели, — сказала я.

Мелани подтвердила мою догадку, назвав имя известного фотографа, сделавшего работу.

— Он выглядит, как настоящая кинозвезда, — заметила я, и Мелани с гордостью кивнула. Мы просмотрели остальные фотографии, изображавшие троих детей на разных стадиях их развития: ползающих, делающих первые неуверенные шаги, дующих на праздничные свечи в день рождения. Надеясь увидеть фотографию Шона в обычной обстановке, я спросила Мелани, почему он ни разу не снялся вместе с детьми.

— Обычно он снимает сам, — ответила она. — У него довольно большой опыт фотографа, впрочем, и актерский тоже.

— А сейчас он работает? — поинтересовалась я.

— В общем-то нет. Мать прислала ему денег, и он снова уехал в Нью-Йорк поискать какие-нибудь возможности для себя, — голос Мелани едва заметно упал. — Убедившись в ее лояльности к мужу, я ожидала, что она скажет какие-нибудь обнадеживающие слова по поводу его поездки, но этого не произошло.

— В чем же дело, Мелани? — спросила я.

— Дело не в нашем браке, — в ее голосе впервые послышались жалобные нотки. — Дело в его матери. Она продолжает посылать ему деньги. Каждый раз, когда он готов осесть здесь вместе с нами или держится за одну работу, она присылает ему чек, и он исчезает. Она не может отказать ему. Если бы она перестала давать ему деньги, то все пришло бы в порядок.